— Это новый навык, я еще не разобрался с ним до конца, так что простите.
— Не извиняйся, это я должна благодарить тебя, я чувствую себя намного лучше. — Слегка улыбнулась женщина.
Пока доставал из плетеной корзинки на столе фрукты и делал себе свежевыжатый апельсиновый сок, возникла неловкая тишина.
— Родион, а ты Посланник? — Я замер. Дежавю… И любят же эти кошки выдать такой вопрос в самый неожиданный момент.
Поворачиваюсь к Руми и вижу её любопытные с оттенком надежды глазки. Да уж, у них тут точно культ Посланника среди зверолюдей-простолюдинов. Хотя, не только среди простолюдинов, но продажные дворяне должны меня заочно ненавидеть…
Я отворачиваюсь, молча продолжая выжимать из апельсина сок. Тигрица отставила кастрюлю с супом и начала нарезать кусочки мяса. На второе, наверное, каша с мясом или, может, картофель. Усевшись за стол, я начал пить сок, посматривая на женщину, с лица которой не сходила широкая улыбка.
Поставив сковороду с мясом на огонь, женщина села напротив меня, положив рядом небольшое светлое полотенце.
— Я была раньше авантюристом, и никогда не видела такого оружия. — Это меня удивило. По ней и не скажешь… — И чтобы человек относился к нам как к равным, еще и богатый, сильный — дворянин, не меньше. А ваша с госпожой Лисанной любовь…
— Никому не говорите об этом, хорошо? И не называйте нас “господинами”, это неприятно.
— Хорошо. Тогда ты тоже обращайся ко мне на ты. — Женщина мягко улыбнулась, а глазки радостные… — Го-Родион, если тебе что-то нужно — я буду рада помочь! Любой житель империи будет рад!
— Руми, не любой. — Бровки тигрицы немного нахмурились, а улыбка померкла. Да, видимо, поняла. За последние годы в этой стране, да и во всем мире развели беспорядок. Империю вообще ни во что не ставят: откусывают куски земли, похищают жителей, не смеют разве что против алой гвардии идти, оставив столицу в стороне. — Кстати, я не думал, что ты была авантюристом.
Женщина еще больше помрачнела. Я же наоборот хотел тему перевести! *Вздох*
— Я, как и мой муж, как и моя сестра с её мужем, были авантюристами. — С печалью произнесла тигрица. — Мы были одной группой, молодые, счастливые… Потом родилась Мина… У моей сестры родилась Мина.
Рот открылся, но я не находил слов.
— Сестра перестала ходить с нами в подземелья еще на третьем месяце. Мы были счастливы за неё, и часто собирались после миссий у них дома. Я осталась присматривать за нашими мальчиками, чтобы никакая кошка не махала перед ними хвостом! — Последние слова были наполнены немного большей силой, заставив меня приподнять брови и улыбнуться. — Ну, мама запрещала папе смотреть на других. Она была единственной дочерью лидера племени тигров, и нам говорила, что мы не должны позволять своим мужьям заводить больше жен. Вот…
Руми встала и подошла к сковороде, помешивая мясо и добавляя какие-то специи, соусы и заранее мелко нарезанные в маленьких тарелочках овощи.
— Когда Мине исполнилось четыре года, сестра попросила меня посидеть с дочкой, а сама хотела сходить в подземелье. — Женщина на секунду замолчала. Потом послышался всхлип. Дрожащей рукой она как могла старалась помешивать мясо. — Они пошли в башню. Два С-ранговых мужчины и одна В-ранговая женщина. Их пропустили без вопросов. Сестра с детства была сильной, яркой, бесстрашной…
*Вздох*
— В тот день был первый прорыв подземелья… — Женщина убрала сковороду с огня, слезы начали капать на потухшую магическую конфорку. — Когда в дверь постучали администраторы гильдии, мое сердце упало. Говорили, что их видели в первых рядах. Сестра яростно билась и воодушевляла других авантюристов, легко уничтожая монстров и ожидая поддержки стражи и гвардии. Когда появились десятки мертвых лордов в сопровождении банши…
Руми разрыдалась, и я подошел к ней, положив руку на плечо в знак поддержки. Тигрица обернулась и ткнулась в грудь лицом, продолжая тихо плакать.
Заставлять её продолжать желания не было, и так все ясно… Монстры вырвались из подземелья.
Поглаживая женщину по спине, я в какой-то момент активировал на ладони навык [Исцеляющее Прикосновение]. Спина — намного менее чувствительное и интимное место, и не должна возникнуть сильная реакция. Надеюсь, это успокоит бедную тигрицу хоть немного.
Через пару минут Руми перестала всхлипывать, а еще через пять её дыхание выровнялось., и она отстранилась:
— Прости. — На меня смотрело спокойное, слегка смущенное личико. Я коснулся ладонью её щеки и вытер большим пальцем слезы.