Меж тем, не успел я оглянуться, как мы неторопливо прошли через ворота и оказались по другую сторону стен, где нам открылся вид на сам город. И хоть я уже понял, что этот мир не столь уж светлый и весёлый, как я мечтал, вот только внешний вид окраин города всё равно разочаровал меня…
Не спасло это даже то, что я не раз в прошлом мире видел в фильмах и сериалах, как примерно выглядели средневековые города и деревни. Как ни крути, но во мне всё равно теплилась надежда на лучшее. А учитывая то, что в этом мире есть вполне доступная магия, которая могла бы сильно помочь в постройке и уходе за городом… в общем, как это ни печально, но мои ожидания были очень сильно завышены…
И если кратко, то… по одному только первому взгляду на окраины этого города даже и не скажешь, что в мире, где существует этот город, вообще есть магия, не говоря уже о доступной для всех магии…
Дорога кривая и загаженная, сделана из хреновой брусчатки, из-за чего то тут, то там дырки. По этим дорогам во всю бегают и ходят животные, на которых всем откровенно насрать, отчего абсолютна вся дорога в их дерьме и нормально дышать почти невозможно. А ещё из-за этого тут явно куда больше всяких насекомых, чем снаружи, — всего несколько мгновений в городе, а я уже убил несколько посягнувшихся на мою кровь тварей, сильно напоминающих мух и комаров из моего мира.
Что же до домов, то они в основном деревянные, старые, дряхлые и буквально разваливаются прямо на глазах — кажется, стоит их пнуть хорошо, как они разваляться окончательно.
А ещё прямо у входа в город, рядом с первыми же домами, стоят какие-то импровизированные, что ли, лавки с внешне довольно сомнительным товаром, который я бы точно не рискнул не то что есть, а даже держать в руках.
Ну и естественно, ни о каком облагораживание города здесь не идёт и речи.
Думаю, если тут раз в месяц будут проходить маги и очищать дороги с помощью магии воды — это уже будет сродни празднику для местных жителей.
А, ну и помимо всего, ранее названного мною, ещё тут стоит ужасный, по крайней мере по моим личным меркам, шум — от разговоров и криков, от проходящих и проезжающих мимо существ, и конечно, от множества разных животных. Всё это в совокупности создаёт одну ужасный мелодию, от которой хочется побыстрее скрыться за берушами, коих в этом мире, к сожалению, ещё не изобрели…
В общем, если подвести итоги, то жить тут — то ещё удовольствие.
Впрочем, те, кто тут родились и не знают другой жизни, наверное считают подобное нормой и вряд ли жалуются хоть на что-то из того, что я перечислил ранее.
— Капюшоны поправьте, — произнёс Дин, даже не поворачивая к нам голову, продолжая идти вперёд и вести за собой лошадь.
Мы с девочкой, понимая всю серьёзность ситуации, сразу же поправили наши капюшоны так, что теперь едва ли кто-то мог увидеть наши лица. Правда, и мы теперь видели лишь то, что было у нас под ногами. Тем не менее, лично мне сполна хватило того, что я увидел, так что мне от приказа Дина обидно не было совершенно. А вот что касается девочки — может, ей и интересно на всё это посмотреть, но и она, и другие дети ещё наверняка успеют за свои жизни насмотреться на эти «прелестные» городские пейзажи, когда при этом будут в большей безопасности, чем сейчас. К тому же, её никто изначально и не звал сюда, а она сама увязалась за Дином, который, к слову, согласился взять её только при условии, что она будет безоговорочно слушаться его. Так что не в её положении жаловаться и требовать что-либо. Но всё-таки удивительно, сколь она послушна, будучи всего лишь восьмилетним ребёнком…
— Дин, — позвал я его.
— А?
— А ты заранее придумал всю ту историю для стражников?
— Хотелось бы сказать «нет», но на самом деле «да» — я заранее придумал эту историю. Слишком уж риски велики, чтобы проколоться на какой-то мелочи.
На удивление, достаточно ответственная позиция для того, кто весь день спит в повозке, а ночью ходит гуляет и всячески отлынивает от любой возможной работы. Причём, замечу, это не образ дурачка для нас, детей, ибо я видел, как на него осуждающе смотрят другие взрослые. Исключение тут разве что двое — это Нэнси, которая добра совсем ко всем, и тот смуглый, высокий, молчаливый парень, имя которого я успешно забыл.
— Кстати, есть какая-то причина, почему он не спросил тебя про людей, с которыми ты «поссорился»?
— Ага, есть. И называется эта причина, если что, — ПО-ХУ-ИЗМ.
Я смотрю, его совершенно не заботит, что он так разговаривает с ребёнком в присутствие другого ребёнка…
— Но он ведь спрашивал до этого про другое…
— Конечно, спрашивал. Это ведь его обязанность, как главного стражника.
— Тогда почему?..
— Потому что он это всё спрашивает для галочки — ему главное, чтобы другие стражники, находящиеся в этот момент рядом с ним, в случае чего подтвердили, что он полноценно исполнял свои обязанности. Короче, он сделал свой минимум для вида, а после уже отпустил нас.
— Но он же главный стражник, зачем ему…
— Потому что он на самом деле никакой не главный стражник, — и прежде, чем я успел задать логичный вопрос, он, предвидя это, ответил заранее: — Главные стражники городов не стоят на воротах и не проверяют всех подряд оборванцев. У них есть для этого много нижестоящий рабочих. А называю я подобных ему стражников так, потому что «главные» они для меня, потому что моя основная цель — это убедить их, впустить меня в город. Теперь понятно?
— Ага…
— Ещё какие вопросы?
Я немного задумался и всё же спросил:
— Почему ты был с ним столь… вежливым, если он…
— Говори прямо. Не надо со мной стараться быть вежливым и использовать эвфемизмы. Хочешь сказать, что я перед ним раболепил — так и скажи.
— Хорошо. Почему ты перед ним так раболепил? Разве это было обязательно?
— Нет, не обязательно. Но это увеличивало наши шансы попасть в город и при этом остаться не примечательными.
Это-то понятно, но меня интересует кое-что другое…
— Но разве для тебя самого такое не ужасно унизительно? Ты ведь наверняка намного сильнее него.
— Конечно, я сильнее него. Скажу больше — при желании, я бы мог в одиночку выйти против всего этого города и разрушить его половину так точно.
— Тогда…
— Мне плевать, что обо мне подумают. Я не обращаю на подобное внимание. Не говоря уже о том, что я вряд ли когда-либо ещё пересекусь с этими людьми.
— Вот как…
Я думал, человек с такой силой, как у него, будет считать подобное крайне унизительным и никогда на подобное не пойдёт, а он говорит, что ему совершенно плевать на всё это…
— Да и к тому же — неужели ты думаешь, что им на меня не насрать?
— Что?..
— Ну, сколько, по-твоему, через них проходит существ за один только день? А за неделю? А за месяц? А за год? Поверь, там такое количество, что хорошо если они хотя бы черты твоего лица запомнят на неделю-другую. А уж что ты там им говорил и главное — как ты с ними говорил — это вообще без шансов для их и без того перегруженных ненужной информацией мозгов. Так что вот вам, сопляки, один очень хороший совет от меня — не бойтесь позориться. Во-первых, потому что допускают ошибки, и соответственно позорятся, абсолютно все, а кто говорит обратное — лишь нагло вам пиздит, поэтому стоит относиться к любым ошибкам и позору, как к тому, что нужно через «не хочу» просто принять, желательно попытавшись впоследствии это исправить; ну а во-вторых, не нужно бояться опозориться перед кем-то, потому что ВСЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕМ на вас насрать — хорошенько запомните, что всех волнуют лишь их собственные проблемы, изредка — ещё проблемы дорогих им людей, но в основном — всех всё же волнуют лишь они сами, так что, может, с вашего позора немного поржут, может немного поиздеваются над вами, но со временем всех это, в конечном счёте, заебёт, и каждый продолжит заниматься своими собственными проблемами, вероятно изредка вспоминая этот ваш позор, чтобы немного посмеяться. Причём, чем сильнее будет беспокоить вас ваш собственный позор, тем сильнее это будет веселить других, так что чем быстрее забьёте хер на все эти мелочи, тем быстрее обретёте спокойствие и сможете нормально заниматься своими делами.