Мои глаза, наверное, налились кровью, я словно жестокий хищник, что встретил заблудшую овечку.
— Куро, какой у тебя странный взгляд.
— А?
– Смотришь на меня, словно голодный хищник на беззащитную овечку — сказала Мари, когда мы сели в машину.
«Она мысли умеет читать?»
На автомате я ее поправил:
– Заблудшую.
— А?
– Ничего. Едем за продуктами?
– Нет, у нас и так полный холодильник, сегодня я воспользовалась обеденным перерывом, что бы накупить в магазине разного и привести домой, сама, к сожалению, не успела нормально покушать. Только купила какую-то булочку с повидлом, я не сильно поправилась?
– Нет, ты прекрасна.
Она улыбнулась:
– Хорошо. В моем возрасте трудно следить за фигурой. Один раз сорвешься и все. Раньше я часто думала — я зачем я вообще за ней слежу?
Мимо нас проносился ночной город, фонари, машины, люди, все было казалось совсем далеко, хотя нас и разделяло лишь тонкое стекло.
-- Я ведь уже стара…
– Не говори так, ты чудесна.
– Знаю. Конечно, я это знаю. Потому что не сдалась. Теперь мне есть, ради кого хорошо выглядеть.
– Ради кого?
– А? – она удивленно вскинула брови.
– Да шучу я, на дорогу только смотри внимательней.
– А как у вас с Эрири?
«Пока не дала», подумал я, но сказал конечно-же:
– В смысле?
– Вы уже поладили? Не хочу, чтобы вы ссорились по пустякам. Сегодня она сидела в столовой, весьма расстроенной, и ходят слухи, что ты изменил ей со мной.
– Это просто слухи – пот побежал по моей спине, пот был ледяной – не знаю, кто их распускает, но это просто завистники.
– Ясно, слушай, у тебя под сидением пакет, можешь закинуть его на заднее сидение? Я сама забыла это сделать.
– Ладно – я нашарил под сидением какой-то прозрачный пакет, в нем были тряпки какие-то… кружевные?
– Это мое белье. Надо бы отнести в стирку, да не было времени.
– Ясно… – со смущением я закинул пакет на заднее сидение и отвернулся, смотря в окно на ночной пейзаж.
Вообще ее поведение немного бесстыдное. Странно если я сейчас начну задвигать темы о морали, но в женщине должны быть хотя бы элементы скромности. Границы, которые нельзя переступать. Иначе, какой смысл вообще переступать их, если нет никакого сопротивления? Где челлендж?
Конечно, очень здорово увидеть ее без трусиков, но если бы для этого пришлось приложить больше усилий, то и награда ощущалась бы как нечто более значимое.
***
Мы снова в знакомом гараже, машина останавливается, и я бесцеремонно кладу руку ей на бедро.
«Ваш уровень слишком мал для покорения этой цели!»
По моей спине прошелся холодный пот, а улыбка, вернее похотливый оскал, пропал с моих губ. Моя рука была отброшена.
– Кума, я очень голодная.
– Я тоже, хочу съесть тебя целиком – я жадно облизнулся.
Она в ответ только хихикнула.
– Да нет же, я имею ввиду, я действительно очень голодная. Пообедать нормально я не смогла, и вообще сегодня день был такой странный.
Ее животик заурчал.
– Прости, я хочу этого, прошу, не обижайся! – это так мило, что она пытается передо мной извиниться, хотя и не сделала ничего плохого. Скорее это мне, впору просить прощение. Но ее переживания такие милые и успокаивающие, возможно ее «броня» источается и становится тоньше? Ну, то есть по отсутствию на ней некоторых элементов одежды, уже понятно, что она не будет ко мне холодна. Ладно, мне просто нужно ее накормить и вероятно согреть, тогда все будет прекрасно.
– Хорошо, я накормлю тебя. Сделаю свой фирменный рецепт.
– Правда? – ее руки сложились в жест мольбы, а глаза засияли от радости.
– Конечно – ответил я с улыбкой. Но я врал, это не будет фирменный рецепт, просто что-то вкусное и питательное. Пока я об этом думал, Мари открыла дверь и вышла из машины. И когда она выходила… да, я снова все увидел. Она ведь специально это делает? Ее попка качнулась, она медленно обернулась и нагнулась вперед, смотря мне в глаза.
– Куро? Ты идешь?
– А? Да, да, точно – замотав головой, я вышел из машины. После мы вошли в дом.
– Я в ванную, но не подсматривай за мной – кокетливо сказала она, а потом ее тон стал более серьезным – нет, Куро, я не говорю так, чтобы ты подсмотрел. Я, правда, не хочу, чтобы ты за мной подглядывал. Ты сможешь разглядеть меня позже.
Я кивнул. Она ушла, а я отправился на кухню. Что же приготовить? Может рамен?