— Подними бёдра, любовь моя, — прошептала она, горячее дыхание окутало его ствол своим влажным теплом. Когда он приподнял бёдра, она быстро стянула его штаны вниз, слегка царапая своими ногтями его кожу, пока спускалась вниз, заставляя его дрожать.
— Ким… — зарычал он предупреждающе.
— Что, Рэй? — спросила она, её рот был всего лишь на волосок от его возбуждённого ствола.
— Поцелуй меня, — попросил он.
— Ты имеешь в виду вот так? — уточнила она, наклоняясь и целуя головку его члена перед тем, как взять его в рот.
— Богиня, Ким! — закричал Рэй, его бёдра дёрнулись вверх, заставляя её задохнуться до того, как она обхватила двумя ладонями его ствол у основания, чтобы контролировать глубину его толчков.
Вернув контроль, она покружила языком вокруг его стержня, словно он был рожком капающего мороженого, и она также не хотела потерять ни одной капли. И не потеряла. Он был слишком хорош на вкус. Наконец, проделав свой путь обратно к головке, она слизала семенную жидкость, которая начала выделяться.
— Не надо больше, Ким! — потребовал Рэй. Окончательно освободив свои руки из рубашки, он сел. Мужчина захватил её ночное покрытие и стянул прочь, вынуждая её рот оторваться от лакомства. — Мне нужно быть внутри тебя! — прорычал он, захватывая её бёдра, он поднял Ким и расположил её лоно поверх пульсирующей головки своего ствола, руки Рэя дрожали.
Его глаза пристально смотрели на неё, и Ким понимала, что он ждёт её разрешения. Для неё сказать ему, что всё хорошо, для него — перехватить контроль и делать так, чтобы вернуть ей ласки.
— Я хочу тебя внутри, Рэй, — прошептала она, опираясь руками на его грудь, в то время как он медленно опускал её, пронзая своим набухшим членом. — Да, — простонала она, голова девушки откинулась назад от ощущений, затопивших её.
Рэй знал, что никогда не видел ничего прекраснее, чем его Ким, получающая своё удовольствие. Получая его от него. Лёгкое прикосновение пышной груди к щеке заставило его рот сомкнуться на напряжённом соске, втягивая его.
— Рэй! — вскрикнула Ким, её киска сжималась вокруг него, пока он посасывал её груди и двигал её вверх и вниз на своём стволе, ударяя в ту сладкую точку снова и снова. — Ещё, Рэй! Богиня, ещё! — выкрикнула она, когда обхватила руками его голову, подталкивая к другой груди, которая тоже молила о его внимании.
Рэй, не медля, принял предложенное, пируя на ней, будто она была его последним приёмом пищи, и понимая, что даже Бог не испытывал наслаждения настолько сильного. Сжав её бёдра, он держал Ким, успокаивая её движения, понимая, что он слишком близок к потере контроля, и отказываясь кончать без неё.
Скользнув большими пальцами вниз, он провёл вдоль места, где их с Ким тела были соединены, упиваясь ощущениями, и нашёл напряжённый узелок. Дразня этот драгоценный камешек так, что это сводило её с ума, он подтолкнул Ким вниз, пока сам толкнулся в последний раз вверх, надавливая своим стволом прямо в «ту» точку, и взорвался, отправляя их обоих к блаженству.
Глава 24
— Тора! — звук голоса, зовущего его по имени, вынудил молодого мужчину замедлить шаги, когда он пересекал территорию следующим утром. Повернувшись, он обнаружил Зангавелу, идущего к нему. Зангавелу был одним из нескольких воинов на Весте, что относились к Торе так же, как и к любому другому самцу на обучении, и Тора был благодарен ему за это.
— Воин Зангавелу, — кивнул Тора.
— Я не знал, что вы уже вернулись со сборов урожая.
— Император запросил моё присутствие, — ответил ему Тора.
— А-а… Так вы слышали.
— Слышал? — усомнился Тора.
— О том, что Император ошибочно убрал Фалу и Дьюлу из своей гвардии.
— Император редко ошибается, — сказал Тора уклончиво.
— В этом он ошибся. Там не было причин удалять их.
— Разве ему нужна причина? — спросил Тора.
— Рэю нужна. Он честный и справедливый Император. Ничего не делает по прихоти, ничего, что нарушает Закон.
— Тогда вот твой ответ и причина, почему Фала и Дьюла живы, — объяснил ему Тора.
Зангавелу замолчал на несколько мгновений, нахмурившись. Ему нравился этот молодой самец. Пригодный и достойный, как и линия, из которой он происходил. Однажды он станет Императором, которому Зангавелу будет горд служить так же, как и его манно. Зангавелу нравилось думать, что он тоже сыграл свою маленькую роль в этом.
Зангавелу не был одним из любимых воинов лорда Рива. Он никогда не соглашался на игру, в которую играли столь многие: заслужи милость лорда. Зангавелу думал, что его работа и умения должны говорить сами за себя. Единственная причина, по которой он все ещё оставался здесь, потому что лорд Рив нуждался в его умении обучать молодых самцов обращению с мечом, и Тора был одним из лучших его учеников. Он понимал, что его время здесь уже заканчивается. Каждый на Весте понимал, что лорд Рив нуждается в денежных средствах, чтобы привлечь другую самку, а служба Зангавелу стоит высокую цену, которую лорд Рив больше не может себе позволить. Следовательно, Зангавелу скоро будет искать нового лорда.
— Ты говоришь, что у Императора была причина…
— Ты только что сказал, он ничего не делает без основания, так как ты думаешь?
— Если это правда, тогда тебе нужно сообщить манно, что нужно быть очень бдительным с этой самкой.
— Она — Императрица, и ты будешь обращаться к ней, как подобает! — сказал Тора. Зангавелу внезапно понял, Тора был выше, чем он. Он мог возразить, что не торнианка никогда не станет Императрицей, но видел по глазам принца, что это будет воспринято не хорошо.
— Я не имел в виду ничего оскорбительного, но ему нужно понять… — Зангавелу огляделся вокруг, чтобы убедиться, что они одни, и понизил голос перед тем, как продолжить. — Что здесь, на Весте, она подвергается чрезвычайному риску. Фала и Дьюла очень хорошо всё обдумали, и если она стала причиной их позора…
— Они сами стали причиной своего позора, — выплюнул Тора. — Их собственные действия.
— Они смотрят на это иначе, как и многие другие. Она нуждается в более тщательной охране.
— Я передам твои опасения своему манно, — Тора отвернулся, затем остановился, посмотрев назад через плечо. — Спасибо тебе, Зангавелу, это не будет забыто, — сказал он, затем продолжил свой путь более стремительным шагом.
Ким остановилась посмотреть на солнце, позволяя его теплу согреть лицо. Улыбнувшись, она опустила взгляд вниз на свои пальцы ног. Свои голые пальцы ног, выглядывавшие свозь пурпурную траву. Она была снаружи… снаружи на солнце, и это было восхитительно.