– Осторожнее! – сказал кто-то за кадром, Рей чуть вскрикнула и отскочила в сторону.
– Извините! – крикнула она вслед и рассмеялась. – Сейчас я одна из тех ужасных прохожих, которые залипают в экран на дороге, – Рей улыбнулась в камеру. – Но я отказываюсь отключаться. Он заслуживает этого доказательства моих чувств к нему. Я хочу кричать об этом на весь мир, а потом признаюсь и ему.
Его сердце упало. Это было видео для По Дэмерона. Она собиралась совершить некий смелый поступок, и По узнает, как сильно она его любит.
На глаза навернулись слёзы, но он не мог перестать смотреть. Какая-то извращённая его часть должна была увидеть, как это происходит, нуждалась в доказательстве того, что Рей действительно осталась вне зоны его досягаемости. Может, как только он увидит, как она целует По, его нелепая любовь к ней умрёт.
Может… но он в этом сомневался.
– Признаю, нормальный план я не продумала, – продолжала Рей. – Думаю, подниму большой магнитофон над головой, как в фильме «Скажи что-нибудь», хотя заменю магнитофон на смартфон, конечно. Он немного старше меня, поэтому, думаю, поймёт отсылку, – она увернулась от очередного прохожего и вздрогнула. – О боже, это что, дождь на меня капнул? – Рей подняла голову к небу и усмехнулась. – Нужно было посмотреть погоду перед выходом, но думаю, это даже ещё больше создаст атмосферу. Я буду стоять посреди его кабинета, как промокшая крыска, держа над головой смартфон с песней Питера Габриела, и это будет так романтично, что он подхватит меня на руки и унесёт из офиса прочь.
Боже, как же Бен хотел оказаться на его месте. Его губы дрогнули при мысли о Рей, промокшей от дождя со смартфоном, на котором играет какая-то песня из романтической комедии тридцатилетней давности. Удивительно, как ей удавалось заставить его улыбнуться даже в самые худшие минуты его жизни.
Дверь в его кабинет распахнулась, Бен вскочил и вытащил наушники. На пороге стоял Хакс, нахмурившись.
– Где отчёт? – спросил он. – Сноук ждёт.
– Ты теперь его личный мальчик на побегушках? – огрызнулся Бен. Он мучительно осознавал, что на экране всё ещё Рей, идёт и что-то говорит, и Бен теряет драгоценные секунды.
Хакс фыркнул и посмотрел в сторону телефона.
– Что ты смотришь?
– Изучаю конкурентов, – ответил Бен, переворачивая телефон экраном вниз. – А теперь проваливай. Сноук получит свой отчёт к концу дня.
Хакс взглянул на часы.
– Тик-так, тик-так, Соло, – его губы изогнулись в жестокой улыбке. – Если не успеешь, это будет твоя последняя ошибка.
Он не закрыл дверь, уходя – возможно, какой-то пассивно-агрессивный жест, чтобы разозлить Бена, но тому было плевать. Он просто хотел поскорее вернуться к трансляции.
– Осталось всего пару кварталов, – сказала Рей. В её голосе слышалась одышка, а лицо было мокрым от дождя. – Я иду быстро, потому что вообще-то не хочу промокнуть как крыса, но, наверное, уже поздно, – телефон опустился, показывая забрызганный грязный бетон, на ней были кеды, и это явно отличало её от большинства прохожих в фирменных кожаных туфлях.
Не приходилось сомневаться, что По всё ещё был в политике, значит, Рей сейчас где-то недалеко от мэрии, а это значит, что и рядом с финансовым районом, где работал Бен. Она была так близко. И так далеко.
Чёрт, он это возненавидел. Почему он не мог просто перестать смотреть?
– Я долго думала, – сказала Рей, когда снова подняла телефон, – почему нам так трудно быть честными по отношению друг к другу? Почему так сложно сказать, что мы чувствуем? Я в том смысле, что я уже несколько месяцев его знаю. У него доброе сердце. Он совершенно точно заслуживает того, чтобы кто-то о нём заботился, но совершенно ясно, что никто этого не делает. Я тоже этого не делала, хотя знала, что у меня появляются чувства к нему ещё несколько месяцев назад. Почему мне потребовалось дожить до этого дня, чтобы рассказать ему об этом?
Бен закатил глаза. Если бы Рей знала, как часто Лея переживала и суетилась из-за По… как и все его подружки-модели, бывшие товарищи из команды по регби и куча грёбаных репортёров, нахваливавших его как восходящую звезду местной политики…
Рей вздохнула и остановилась, сгорбившись над своим телефоном, словно старалась спрятать его от чужих глаз. Её волосы были распущены и прилипали к мокрым щекам.
– Кажется, я пришла, – прошептала она. – Я отключу трансляцию, потому что он не давал согласие появиться в кадре, но если всё пройдёт хорошо, надеюсь, я сообщу обо всём вам! – она мягко улыбнулась. – Все, кто сейчас смотрит это и знает, что испытывает к кому-то чувства, но слишком боится признаться… подумайте. Если я могу прийти сюда и признаться кому-то, что без ума от него, то и вы сможете, – она подмигнула камере. – Пожелайте мне удачи.
Трансляция закончилась.
Бен откинулся к спинке кресла, прижимая косточки ладоней к глазам. Внутри было тяжело и пусто одновременно. Зачем он это смотрел? Это только сделало его ещё несчастнее.
По Дэмерон вот-вот получит самый великий подарок судьбы: щедрую, открытую, честную любовь Рей. Зная его, он даже не поймёт, насколько необычный дар получил. Рей пришла из ниоткуда. Её предали люди, которые должны были заботиться о ней и защищать её. Для неё открыться кому-то – значило подвергать своё сердце риску быть разбитым снова и снова.
Если бы Бену когда-то доверили бы нечто столь драгоценное, как её трепетное сердце, он бы оберегал его до своего последнего вздоха.
Он швырнул ручку в стену. Этого оказалось недостаточно, поэтому он смахнул рукой все бумаги со стола разом. Затем на пол полетели степлер и чашка с кофе, Бен уткнулся лицом в стол, вцепившись руками в волосы и издав болезненный звук.
– Что на тебя нашло? – из-за двери послышался чей-то вкрадчивый голос. Хакс, конечно же. Наверняка он специально шнырял неподалёку, ожидая, пока Бен совершит новую ошибку. – Не сомневаюсь, что Сноука очень впечатлит рассказ об очередной твоей истерике.
Бен больше не мог это выносить. Он вскочил и решительно направился к Хаксу.
– Если ты не исчезнешь отсюда прямо сейчас, – процедил он, – следующим, что полетит на пол, станут твои зубы.
Глаза Хакса округлились, когда он сделал шаг назад.
– Господи, Соло. Ты ведёшь себя как животное.
– Может, я и есть животное, – отрезал он. Горячие волны унижения и ярости пронзали его тело. – Хочешь проверить, насколько?
В этот момент до них донёсся какой-то шум из коридора со стороны ресепшена. Приглушённые голоса повысились в споре, и когда они стали громче, Бен повернулся. Один из голосов казался настолько знакомым, что… нет, этого просто не могло быть.
Хакс воспользовался шансом и улизнул, но Бен даже не заметил. Всё его внимание было сосредоточено на происходящем в другом конце коридора.
– Нет, мэм, вы не можете, – секретарь, Митака, практически перешёл на крик. – Вам не назначено.
– Мне глубоко плевать, назначено или нет, – чистый и звонкий голос, который он ни с чьим бы не спутал. Сердце заколотилось, Бен выбежал из кабинета, проносясь мимо застеклённых офисов, где над компьютерами корпели десятки людей, делая Сноука ещё богаче.
– Я позвоню в службу безопасности!
– Вперёд. Я всё равно встречусь с ним.
Теперь он увидел её стройную фигуру в платье с ромашками. Её влажные волосы лежали на плечах, подводка для глаз растеклась, но несмотря ни на что она была настолько прекрасной, что это его убивало.
– Рей! – крикнул он. Его голос был хриплым и сломленным, но она тут же повернула голову и…
Улыбнулась.
Это была самая светлая улыбка, которая появлялась на её прекрасном лице: широкая, до ямочек на щеках и морщинок вокруг глаз.
– Бен! – воскликнула она, шагнув к нему, совершенно не обращая внимания на секретаря, схватившего её за руку.