— Это я уже понял, — сказал Пашка: — Как самочувствие?
— Жить буду, только подольше хочется, — попыталась улыбнуться Таня.
— Постараемся обеспечить. Крис, что-нибудь видишь?
— Нет.
— Я тоже.
— Немудрено, ты же в танк голову засунул, — сказала Таня.
Пашка вытащил себя обратно и уселся на башне. Ничего не изменилось.
Спереди послышался звук открывающего люка и Зипкин голос спросил: — Оторвались что ли?
— Не уверен, что они так легко нас отпустили. Они явно нас куда-то загоняли. Скорее всего, последний Охотник где-то загасился и ждет подмогу, — ответил Пашка.
— Ну тогда надо рвать когти подальше отсюда, — сказал Зипка.
— Ага, можешь пока глушить. Сейчас сообразим, куда, и поедем. Что по горючке?
— Внутренние почти полные, в наружних литров двести, в бочках мышь повесилась.
— Живем. Хотя такими темпами нам боезапаса не хватит.
— Папа, а ты видел же? — поинтересовалась Кристина. Она тоже открыла люк и наслаждалась свежим воздухом.
— Видел, видел. Снайперша, блин.
— А что случилось? — поинтересовался Зипка, который был крайне занят пилотированием танка и пропустил мимо ушей события боя.
— Она опять из пушки Охотника снесла, а второго ракетами, — пояснил Пашка.
— Крис, с меня коньяк, когда вернемся — сказал Зипка.
— Ага, три сбитых за сегодня. Где тут звездочки рисовать? — Кристина была счастлива.
— На пушке нужно рисовать, только там быстро облазит от нагрева, — авторитетно сказал Зипка.
— А я бантики привяжу их проще обновлять, — решила девушка.
— Э, хорош. Нефиг мне танк превращать не пойми во что, — возмутился Пашка.
— Паша, Кристина же хочет как лучше, — вступилась за нее постепенно оживающая Таня: — Посмотрит кто-нибудь на пушку, а она вся в бантиках. Подумают, вот геройский экипаж какой. Всех девушек увел во всех окрестных деревнях.
— Да я не в этом смысле, — вспыхнула Кристина.
— Ну, так-то получается, большую часть из роты увезли уже, — почесал затылок Пашка и принялся снимать штаны.
— Папа? — округлила глаза Кристина: — Ты чего удумал?
— Ничего, — буркнул Пашка, сообразив, что в контексте беседы его раздевание выглядело двусмысленно: — Тане помоги с головой лучше. Зипа, перекачай пока топливо из внешних баков. Да и самим заправиться нужно.
Озадачив экипаж, Пашка все-таки стянул с себя штаны, вывернулся вбок и посмотрел на свою зашитую ногу. Прыжки по полю под двойным весом не прошли даром. Бинт был весь красный от крови. Ногу дергало резкой болью. Казалось, что кто-то сидит под бинтом и тыкает в рану ножиком. Пашка заглянул в люк и увидел Кристину, бинтующую голову Тане.
— Девочки, дайте и мне бинт, и укол обезболивающий тоже, — попросил он.
— Нога? — тут же подняла на него мелькнувшие тревогой глаза Таня.
— Ничего страшного, просто кровь пошла от Зипкиных прыжков по полю, — спокойно сказал Пашка.
— На перевязку, — категорически заявила Таня: — Крис не давай ему ничего.
— Свою ногу лучше посмотри, — указал Пашка на забинтованную ногу Тани. У нее тоже бинт местами был в пятнах крови.
— А ты не пялься на мои ноги, — сердито ответила Таня. Её всё это время смущало, то что она до сих пор сидит в одних трусиках и футболке.
— Ага, не буду, — Пашка все понял верно, перебрался к краю башни и достал из вещевого ящика свой рюкзак, который вчера закинули в танк ребята. Хорошо, что их забирал его командирский танк, так что Танины вещи сохранились. Достал из рюкзака её форменные брюки и подал вниз.
— Еще что-нибудь нужно? — спросил он.
— А, таки, где её кепочка? — спросила Кристина: — В смысле ботинки.
— Под креслом гляньте, — ответил за Пашку Зипка.
— Нашла, — сообщила Кристина.
— Помоги штаны натянуть, нога не пролазит.
— Ну уж нет, давай разматывай, пока стоим.
Пашка растянулся на башне, наслаждаясь кратким моментом передышки. Тихо гудел насос, перекачивая топливо. Еле слышно шелестели деревья. Негромко переговаривались внизу девчонки.
Произошедшие после внезапного подъема события внесли хаос в выстроившуюся вчера цепь догадок, и требовалось срочно их обдумать и разместить на своих местах. Кое-что в его рассуждениях оказалось перевернуто с ног на голову. Пашка закрыл глаза, привычно погружаясь в мир логических связей. Мозг визуализировал события, рисуя связи и формируя условия. Оцифровка жизни, попытка подчинить весь этот безумный мир жестким законам логики. Зачастую провальная, но иногда приводящая к неожиданным умозаключениям.
— Папа, прием, — пробился сквозь выставленный от внешнего мира заслон голос. Пашка недовольно открыл глаза и посмотрел на невозмутимо сидевшего рядом Зипку, трясущего его за плечо. Рядом виднелась любопытная мордочка Кристины, в руках которой уже была вытащенная из вещевого ящика открытая бутылка воды.