Светлана и ахнуть не успела, а Гарольд повалил её на ковёр, заменяющий ему постель, задрал фартук и закинул ноги кикиморы себе на плечи. Причём на плечах оказались её бёдра, так что Гарольд начал лизать её между ног, наслаждаясь соками возлюбленной, потом спустил её пониже и вошёл грубо и резко. Прижимая её колени практически к её плечам. Его руки скользнули под фартук и стянули лямки, ограничив кикимору в движениях рук, зато освобождая наружу её прекрасные груди с затвердевшими сосками. Массируя груди, рыцарь также целовал их, гладил соски языком и даже сосал, будто пытаясь получить немного молока. При этом он не переставал активно двигать бёдрами. Счастливая кикимора могла только стонать от удовольствия и удерживать мужа руками за ягодицы. Гарольд буквально физически ощущал настоящую любовь, которую к нему испытывала кикимора, и он отвечал ей полной взаимностью. В первую встречу он начал общение с фразы: «Девушка, вы двор не попутали?». Через полгода отношений он уже не сдерживал страсть и похоть. И каждое соитие с женой только разжигали в нём эти чувства всё сильнее. Он не мог этого объяснить. Пылкие чувства гаснут со временем, а у них разгорались всё сильнее. Может это результат полугодового взращивания чувств? На этот раз Гарольд показал свои способности. Пока ноги кикиморы были на его плечах, она дважды пережила оргазм. Её влагалище сжималось, стараясь, буквально, выдоить из мужа семя. И во второй раз это получилось. Гарольд залил лоно Светланы солидным количеством спермы. Не таким, как это было в первый раз, но тоже значительным. Сам рыцарь стал подозревать, что стал инкубом, иного объяснения своим успехам и желанию он не находил. Светлане же было всё равно. Она вообще не засоряла свою головку какой-либо информацией, не относящейся к сексу. Сейчас её мысли плескались в волнах наслаждения и всё остальное не имело значения.
- Что-то я сегодня очень голоден. Первого блюда мне не хватило.
- Тогда перейдём сразу ко второму.
Светлана снова встала на четвереньки, задрав хвостик. Гарольд не стал медлить. Скользкий от спермы и смазки член только пару раз погладил шоколадную дырочку кикиморы, а затем, преодолев небольшое сопротивление, вошёл внутрь сразу наполовину. Немного задержавшись, дразня Светлану пульсацией органа, мужчина стал толчками входить всё глубже, пока весь ствол не оказался внутри.
- Ну как тебе, нравится?
- Да-а-а! Небольшое дежавю только. Когда-то я такое уже ощущала.
- В этот раз ты это запомнишь, обещаю.
И Гарольд начал движения бёдер. Сначала размашистые и довольно неспешный, но потом он ускорился и амплитуда уменьшилась. Наклонившись вперёд, он дотянулся до грудей жены и снова стал их мять. Иногда он начинал гладить шею жены или слегка тянуть за волосы, заставляя прогибать спинку, что придавало ему возбуждения. В такие моменты член начинал пульсировать, добавляя ощущений в общую копилку удовольствия. Через десять минут Гарольд сделал несколько очень быстрых и резких движений и даже ахнул. Спектр наслаждения был велик и он буквально окутал парочку. Не в силах больше стоять они оба завалились на бок, при этом Гарольд не вышел из Светланы, продолжая кончать в прямую кишку кикиморы.
Только их выдержка позволила им не потерять сознание, но проснувшийся аппетит молодого инкуба требовал удовлетворения. Так что уже через минуту Гарольд смог стоять на ногах, а его члену даже не требовалось вставать, он просто не опадал.
- Дорогая, кажется ещё осталось место для десерта.
- Уже несу!
Ответила кикимора, тоже поднимаясь с ковра.
- Это будет особое блюдо, да и фартучек ещё не весь испачкан.
Освободившись от лямок, кикимора смогла весь фартук собрать под грудью. И плотно обхватила свои сисечки, прижав их друг к другу. Несмотря на новинку такого удовлетворения Гарольд сразу понял Светлану. Член нырнул под фартук, прошёл между грудями и замер, немного не дотянув головкой до подбородка кикиморы. Кикимора тёрла грудями ствол мужа, Рыцарь и сам поддавал бёдрами, испытывая настоящее умиление, поскольку личико Светланы, искажённое похотью и залитое его семенем, казалось ему невероятно прекрасным. Светлана высунула язычок и каждый раз, когда Гарольд двигался вперёд и вверх, он касался язычка головкой, что усиливало ощущения. А в конце Светлана наклонила голову и член мужчины, проходя груди, которыми Светлана до сих пор двигала, почти сразу проникал в её ротик. Гарольд снова гладил голову кикиморы. Кажется, вскоре это будет её эрогенной зоной и одно поглаживание по голове будет вызывать возбуждение.
- Я кончаю, кончаю!
Услышав выкрики Гарольда, Светлана с силой сжала свои сисечки и ускорила их движения, отстраняя лицо, чтобы насладиться горячими каплями семени мужа, ложащимися на её кожу. Несколько сладких капель попало на язык и Светлана слизнула их, снова изумляясь, насколько вкусным стало семя её мужа. Рыцарь немного успокоился и прислушался к своим ощущениям. Он мог продолжить, а мог и остановиться. Но в лагере нарастал какой-то шум и мужчина решил, что на сегодня хватит. Он дождался, когда Светлана слижет сперму с его члена и стал одеваться. Кикимора же вытерла лицо и тело фартуком, мотивируя это тем, что он и так грязный, а полотенец лишних у них нет. Быстро заметя следы секса, Светлана оделась, взяла грязное бельё с фартуком и понесла его к реке, чтобы постирать. Гарольд же пошёл на шум и выяснил, что рыцари уже стали едва ли не драться из-за новостей из цитадели. Гарольд понял, что им пора домой, о чём и объявил.
- В походе никаких ссор. Вы должны быть уверенны в соратнике! Каждая ссора в отряде - это щель для нечисти! Вернёмся, для начала, в цитадель. Посмотрим, что там нарешало командование.
Комментарий к Часть двадцать первая. Особенности походной семейной жизни.
Критика должна быть конструктивной. То есть поощрять всё хорошее и требовать автора поработать над недостатками.
========== Часть двадцать вторая. Большой переполох в Маленьком Зипангу. ==========
Каждый вечер протекал у Командора по одному порядку, когда это позволяли условия. Если отряд ночевал на постоялом дворе или в комнате трактира, то Командор делал небольшую разминку, для расслабления, затем перебирал снаряжение, протирал промасленной тряпицей оружие и металлические части доспеха. После чего ужинал и ложился спать. Если отряд спал под открытым небом, то Командор помогал обустройству лагеря, тщательно осматривал подходы к лагерю, ухаживал за доспехом и оружием и после ужина и распределения дежурства ложился спать. Себе он брал самую трудную вахту, предутреннюю, включая «Час лешего», когда спят даже самые ревностные часовые. Теперь у него появилось новое занятие – чтение. Он попросил у графини взять книгу странствующего учёного с описанием монстродев и получил её как подарок. Но начал понимать, что эта книга может разрушить всю политику Ордена, если с ней ознакомятся обыватели. Когда команда впервые увидела читающего Командора, то Эдгару, Кайлу, Алисе и Инге пришлось отбежать от лагеря в лес и там отсмеяться. Командор выглядел потешно. Умудрённый жизнью свирепый воин читает умные книги, и было видно, что читать для него тяжелее, чем рубить монстров. Тереза только мягко улыбнулась, а Алисе, Шере и Тине это зрелище смешным не казалось. Тина даже подходила со спины и читала через плечо. Правда читала она гораздо быстрее Командора.
Выйдя из новоявленной республики, команда продвигалась довольно бодро. Несмотря на приверженность к постельным играм, монстры проложили множество удобных дорог с постоялыми дворами. Рядом с одной из них обнаружился огромный замок-город. Как выяснилось, это было поселение муравеек. Именно они построили большую часть зданий и коммуникаций в той части Харайи, что была подчинена Рууби.
Переход в маленький Зипангу был резким. Более резким, чем в демонические земли. Сначала увеличилось число монстров из Зипангу в придорожных харчевнях. За день пути стали появляться домики с характерными изогнутыми крышами. А затем команда подошла к огромным воротам – тори. Но за ними располагался совсем не храм, а целая страна. Табличка у дороги гласила: «Коничива, минасан! Добро пожаловать в кусочек благословенного Зипангу в Харайе.» Именно эта часть полуострова и называлась провинция Зипангучисай или Маленький Зипангу. Сразу за воротами стояли два больших храма. Их посещали те, кто жил за пределами провинции, но молился своим богам. Сразу за воротами всё разительно поменялось. Дорога, дома, растения и животные. Эндемики, жившие только в Зипангу, чувствовали здесь себя как дома. Жители тщательно берегли растения, выпалывали местные сорняки и разводили своих животных. Если муравейки здесь и работали, то только на прокладке дорог. Всё остальное построили сами переселенцы. Сакура, конечно, отцвела, но распустились другие цветы, названия которых не знала даже сведущая в травах Тереза. То и дело доносились звуки неизвестных музыкальных инструментов, а ноздри щекотал запах незнакомой пищи. Откровенно говоря, команда растерялась, но навстречу им из храма вышла инари с пятью хвостами, в обычной одежде, но с мечом на поясе, и низко поклонилась. Командор ответил тем же, за ним повторила вся команда. После такого приветствия инари, улыбаясь, заговорила приятным голосом.