Запустил реакторы и двигатели самого Скифа. Если ничего с относительно нормальной отстыковкой не получится, буду рвать с «мясом», иначе — смерть. Подойдут со стороны межсистемника, высадят десант, внешние орудия подавят точечными попаданиями, одновременно выходя с разных направлений из слепых зон. Хотя в успехе абордажной команды у меня есть все основания сомневаться, но все равно рано или поздно мою скорлупку расковыряют.
Ремонтники сообщили, что корректная расстыковка без снятия нижнего слоя брони невозможна. Твою мать! Что же за фигня-то такая и где, блин, Тогот?! Я стиснул зубы и, приказав всем ремонтным комплексам перекинуться на снятие брони межсистемника — не Скиф же мне поганить! — и разварку удерживающих захватов, грубо бросил в эфир:
— Я вас всех сейчас…
Дальше пошла тирада из отборнейшего мата на различных языках содружества, впитанного мной как губкой при общении с Тером. Ответа не последовало, но его никто и не ждал.
— Фил, что, Шарах тебе яйца откуси, происходит?! — Тогот вышел на связь и задает дурацкие вопросы, значит, действительно находился в медкапсуле, причём, судя по всему, на программе комплексного восстановления, иначе бы его нейросеть уже давно к корабельному каналу подключилась! Ну, ничего, сейчас, сейчас…
— Что за хрень! Рви, к фхату, стыковку иначе нас… А нет, подожди!
Вот, пошла и ему информация по общекорабельному каналу, значит, нейросеть полностью активировалась. Приказы дроидам-ремонтникам приняли более целенаправленный характер: Тогот вступил в работу.
Сообщение искина о десятипроцентном повреждении внешнего слоя броневого покрытия застало меня врасплох. Уже? Понимаю, что почти без щита, но броня на Скифе несколько избыточно толста, десять процентов ее прожечь не так уж и просто! Пока думал, просматривал данные по вражеским кораблям. Да! Попал, так попал… Три аварских дальних крейсера серии «Рапира» — это из худшего, что могло повстречаться на пути. Сканеры не различили принадлежность, названия и серийные номера. Но это мне и не особо важно, «Рапиры» создавались для рейдовых операций в тылу противника, в том числе и захвата космических станций, поэтому на каждом из них стоит по два орудия среднего калибра (против моих трех), аналогичных моим по классу. А это значит, что, если я в ближайшее время не обрету подвижность, долго наша дуэль не продлится.
Маркеры на схеме, обозначавшие аварцев, изменили свое местоположение, выходя из слепой зоны и закладывая крутой вираж для очередной атаки.
— Тогот, мать твою, долго еще?!! — прокричал я, готовый в любой момент дать всю энергию как с реактора, так и с накопителя на движки — как маршевые, так и маневровые.
— Еще немного! — Тер возился с разъемом кабеля, пуповиной соединяющего оба корабля на шахте искина, пытаясь выдернуть его, при этом не нанеся фатальных повреждений конструкции. Наконец, крепление поддалось, во все стороны струями вырвался ледяной пар системы охлаждения. Тогот вручную перекрыл вентиль, вставил заглушку…
— Давай!!
Я потянул корабль вверх и вперед, в сторону от бесполезной туши нивэйца. Натужно взревели на форсаже движки, струи плазмы ударили в корпус, сжигая разваривавших крепления дроидов и продавливая подавшуюся обшивку. Ломая силовые ребра, торчащие из рваной раны на брюхе «Матадора», Скиф, в облаке откатывающейся окалины, отделился от межсистемника и с ускорением пошел в сторону, окутываясь замыкающейся мерцающей дымкой силового щита.
— Привет, ребята! А вот и я… Помните, что я вам обещал?
А чего теряться? Уйти в гипер они мне все равно не дадут. Теперь все просто: либо я их, либо они меня! Живых, разумеется, ни одна сторона не оставит. Я криво усмехнулся, выводя корабль виражом на встречный курс к тройке противника. Скиф рванул вперед, ощетинившись молчавшими до времени орудиями, не обращая внимания на частые попадания. Недавно вышедший на нормальный режим работы щит мерцал все интенсивнее, генератор сигналил о критической нагрузке, но мне было все равно: я вошел в азарт.
Расстояние стремительно сокращалось. Щит упал. Корабль, отсвечивая неровными пятнами в местах попаданий, мчался вперед, оседлав тугую струю выхлопа. Пальцы неосознанно вдавливали сенсоры управления… Серия очередных попаданий прошла вскользь, простучала по корпусу, оставив на броне матово светящиеся росчерки.