Мы прошли к самой двери, щиты снимались один за другим и восстанавливаясь уже за спиной. Нолон положил ладонь на панель сканера, осветившуюся изнутри золотисто-желтым светом. Турель под потолком внезапно развернулась, из вскрывшейся ниши в стене выдвинулась бронированная туша дройда охранения. Я поежился: неуютно, стоять вот так, под дулами излучателей, в одном лишь летном скафандре! Невольно позавидовал невозмутимости полковника. Хотя… Тут и в тяжелой броне было бы не лучше, — толку от нее под дулом такой турели? — но привычнее, это несомненно.
Створки разошлись, пропуская в довольно стандартный буфер, пошла процедура выравнивания давления, внутренняя дверь поехала в сторону, и мы оказались в большой рубке корабля. Судя по количеству постов, класса не ниже тяжелого крейсера.
— Хочу поприветствовать тебя на борту тяжелого линейного корабля флота Его Императорского Величества — Аркене.
Вот ведь название то… И где только они юмористов таких находят. Я усмехнулся, что не ускользнуло от Нолона и пояснил.
— Слово звучит очень похоже на одно из моего родного языка. Обозначает оно петлю для захвата людей, лошадей… что-то типа старинного средства полевого удержания.
— Совпадение, — просто пожал плечами полковник.
Ну совпадение, так совпадение — огляделся по сторонам: не то чтобы большое помещение, метров пятнадцать в длину, четыре в высоту, в целом имеет форму уплощенного горизонтального конуса с закругленным носом. Стены-экраны из поляризованного стеклоподобного черного материала, которые сейчас в реальном времени транслируют картинку тактической ситуации. Множество графиков, сплошной поток различных визуализированных данных. И все это лишь второстепенный интерфейс для установленных попарно под ними рядов капсул для офицеров дежурной вахты корабля. Непосредственно над каждой развернуты прозрачные пленки экранов информации — тоже дополнение, но только уже индивидуальное. По центру, деля проход на равные части, на помосте перед сводной тактической голограммой, куда проецировались данные со всех кораблей группы, разместились две пилотские капсулы замкнутого цикла, чуть позади, возле бронированной колонны вспомогательного искина, — капсула старшего офицера. Все посты заняты. По углам неприметными статуями застыли дроиды охранения, подчиненные напрямую командиру центра.
Мы поднялись на помост и встали напротив объемной проекции системы возле одной из капсул.
— Должен признать, я несколько удивлен, полковник. Раньше я думал, что устав ВКС напрямую запрещает присутствие посторонних на мостике во время боевых действий.
Нолон усмехнулся уголками глаз, жестом предложил мне посмотреть на голограмму и не спеша проговорил:
— Для начала замечу, что это, как ты наверняка догадался, резервный командный центр…
Ого. Корабль понятно никак не гражданский, это очевидно. Но вот такие оборонные мероприятия, да перед резервным командным центром — несколько неожиданно, но все сразу стало на свои места. Почему «командным» и почему «резервным»? Да просто все, на мостик ни полковника, ни тем более меня, близко не пустят — ибо по уставу не положено. Это флот, и дисциплина тут железная. И такого раздолбайства, как в частных лавочках, типа как у меня на Скифе, в этом ведомстве не предусмотрено и никто не потерпит в принципе. Устав во флоте чтят и боготворят. Это факт.
А почему все-таки командный? Ну, даже не знаю, чувство у меня такое. Кроме того, на военных кораблях не так много свободного места, да еще что бы так его укреплять…
Нолон поднялся на помост, подозвал меня жестом следом и опустился в противоперегрузочное кресло напротив объемной проекции системы. Я не очень уверенно, все же гость, «приземлился» в соседнее и приготовился внимать. Внимать не пришлось, полковник, усмехнувшись уголками глаз, снова жестом указал мне на голограмму и не спеша проговорил.
— Мы находимся на Аркене, тяжелом линкоре, флагмане эскадры регулярного флота империи в этом секторе…
Дальше я ничего не воспринимал, слышал, но не воспринимал. Потому как разглядел и во все глаза смотрел на проецируемые, разворачивающиеся в окружающем космосе события…
Объединенный флот за прошедшее время прорвал кольцо обороны кочевников, в один короткий бой перехватив инициативу и продавив сдерживающую сеть тяжелых кораблей, разворачивался по фронту, наращивая давление на отходящую группировку. Еще не закончились «артиллерийские» дуэли линкоров, озаряющих пространство жирными росчерками перегретой плазмы, а в густые прорывы разорванной цепи обороны устремились легкие силы.