— Мы передадим! — поклонился монах.
— Всё, пошли, некогда! — я взял у монаха саблю и чуть не выронил её. Пальцы кололо, они были как будто чужие. Собравшись с силами, я сжал рукоять и крутанул саблю в руке. На долго меня не хватит…
К сторожевой башне подходили два монаха доминиканца. Один был крепок и селён, а второй явно стар и немощен. Молодой монах поддерживал за плечи своего старого коллегу по ремеслу, помогая старику преодолевать ступени. Старик явно мёрз даже на жарком солнце, так как был закутан в свою рясу с головы до ног, и на его голову был накинут капюшон.
Стражник обеспокоенно оглядел стену, но монахов внутрь башни всё же пустил. Эти черные собаки были полезны и не опасны, они носили передачи пленным, и часть их всегда оседала у стражников. Чёрные вели переговоры о выкупах и помогали держать рабов в узде. Ведь их вера призывала страдать и терпеть, подчинятся и не роптать. Монахи могли успокоить самых буйных невольников. Все они были рабами своего неправильного бога, а рабы, они и есть рабы! Они учили невольников послушанию, а если не справлялись, сами безропотно надевали на себя цепи.
— Что там в городе творится кафир?! — пропуская черных мимо себя спросил стражник. Происходило что-то непонятное, в городе не слышались больше призывы муэдзинов к молитве, а вот непонятный шум только нарастает.
— Ничего страшного господин! Просто рабы восстали — буркнул старик и распахнув свою рясу воткнул саблю в горло стражника — а вы всё просрали!
Сидящие за столом два оставшихся караульных удивленно вскрикнули, но я был уже возле них. Два удара, и беспечные воины дея забрызгали своей кровью потолок и стены укрепления.
— Иди монах. Вынеси моих друзей в порт, и я не забуду тебя. Виктор Жохов всегда платит долги! — сказал я, вытирая саблю янычара о полотенце, которое лежало на столе.
— Благословите! — монах рухнул на колени и схватив мою руку принялся целовать.
— Да что за херня творится?! — выругался я на русском отдёргивая руку — я тебе что, Папа Римский?! Идиоты и дебилы вокруг! А, хрен с тобой! Благословляю!
Монах быстро ушёл. А я сплюнул, вытер обслюнявленную руку о рясу и оглядел башню. Эта стена часть береговых укреплений! Кресты стояли на стене, обращённой к городу, а эта стена смотрит прямо на порт! Что бы оглядеться как следует, и придумать план как мне действовать дальше, я поднялся на верхний этаж башни. Твою же мать! Я стоял и задумчиво смотрел на огромную пушку, которая была установлена на плоской крыше башни, направив своё дуло в море. Передо мной как на ладони был порт Алжира.
Не меньше сотни кораблей! Чего тут только нет, от огромных испанских галеонов, до маленьких рыбацких баркасов. На пристани непонятное движение, то ли бой идёт, то ли купцы готовятся к бегству. Суета и неразбериха. Я перевёл взгляд вдоль стены. Ещё две башни, и на обоих такие же огромные монстры установлены, позади виднеется дворец дея. Влепить по нему что ли из орудия?! А как потом уходить? Пока тут тихо, но если я хоть раз выстрелю, от стражи и янычар тут будет не протолкнутся…
Через несколько минут я был уже возле крестов, где до сих пор лежали мои товарищи и суетились два монаха.
— Перетаскиваем их в башню! — приказал я — как только закончим, один из вас пойдёт со мной.
— А где отец Доминик? — спросил меня один из монахов.
— Он отправился за помощью, но у нас есть неотложное дело! За работу!
Оба монаха по одному перенесли моих друзей в захваченную башню, я же охранял лестницу и ел. Раньше голод заглушала жажда, а вот теперь у меня проснулся зверский аппетит. Я мучительно думал, и робкие наброски плана уже начинали складываться в моей голове.
Во второй башне всё прошло так же легко, как и в первой. И тут было три стражника и все трое упокоились без лишнего сопротивления и хлопот. В этот раз у меня с собой было и два пистолета, которые я прихватил у убитых, но они не понадобились. Монахов никто не опасался. Почти час мы втроем возились с орудиями, разворачивая неподъёмные станки и заряжая монстрообразные пушки. С третьей сторожевой башней я предпочел не рисковать. Орудие среднего форта было развернуто как раз в сторону своего не захваченного собрата, а первая пушка смотрела на дворец дея. С креплениями и откатом я не заморачивался. После выстрела орудия сорвёт со стены и они, под действием силы тяжести и отката, окажутся на земле, сея дополнительные разрушения. Весь запас пороха будет взорван, приводя укрепления в негодность. Мне нужен только один залп, а потом нужно будет срочно уходить. Доминика до сих пор не было…