— Полагаю, так же как и многие другие девушки, попадающие в странные ситуации. Я позволила парню, которого не знаю, уговорить себя на это.
— Да! — рассмеялась Алесия, хлопнув себя по колену. — Ну вот, опять. Ты знаешь, у тебя талант подбирать слова. Ты же знаешь, что это все херня собачья. Почти каждая из нас попала в этот мир боли из-за какого-то мудака.
— Итак, — в горле встал ком, а в желудке все перевернулось от того, насколько правдиво звучали ее слова, — я думаю, это правда.
— Дайте-ка мне угадать. Какой-то чувак, представившийся агентом?
— Как ты…?
— Тот, кто убедил тебя в этом, — терпеливо ответила она, подтянув свой стул поближе, и опершись локтями о колени, наклонилась ко мне, — это был агент, верно? Мужик в новомодном костюмчике с покер-фейсом?
— Верно.
— Я так и думала. Он также и ко мне приходил. Расскажи мне все, что ты знаешь об этом.
— Что я знаю?
— Конечно, — когда она снова заговорила, я могла слышать первые нотки отчаяния в ее голосе, — то, что ты знаешь. Полагаю, любая информация, которую мы получим, в данный момент нам только поможет, так? Не то, что за нами за всеми внимательно следят, хотя ни имею, блин, ни малейшего понятия, почему им этого не делать. С моей точки зрения, чем больше мы знаем, тем лучше. По-моему, когда ты в подобном дерьме, быть в неведении не лучшая идея.
Разумеется, она была права. Быть в неведении — ужасная идея. Это была ужасная идея. Все с самого начала было не лучшей идеей. Я просто не относилась к нему, как к одному из нас. Почему? Потому что я позволила ему, гребаному агенту, запудрить мне мозги. Мне хотелось проклинать себя за то, что я делаю нечто подобное. Хотелось вернуться во времени и сделать все по-другому. Не то чтобы я могла. Один урок в этой жизни я усвоила на отлично — вернуться к прежнему невозможно, как сильно ты бы этого не хотел. Тем не менее, я не могла воспроизвести в своей голове те вещи, которые он сказал мне. Любопытно, не совершила ли я ужасную, роковую ошибку?
— Бекка? Ты там в порядке? Я ляпнула что-то не то?
— Нет, — быстро проговорила я, понимая, что хочу, чтобы Алесия осталась поговорить со мной; мысль, что она оставит меня одну, напугала меня. — Нет. Ты не сказала ничего неправильного. Я просто думала.
— Дааа? Думала о чем-то конкретном?
— О встрече, что была с этим парнем. С Агентом Уолтерсом? То ли Уотерсом. Не уверена. Не помню его имени.
— Это как раз тот самый кот, который приходил увидеть меня. С реально официальным видом, так ведь? По крайней мере, пытался таким казаться.
— Да уж. Похоже на этого парня.
— Ты попала в точку. Итак, рассказывай. Что он сказал тебе? Что он сказал такого, что ты решила ввязаться в этот сумасшедший проект.
— Я… я не имею понятия. Я даже не знаю, как это объяснить.
— Давай, тебе не надо лгать. Готова поспорить, что он наговорил тебе той же херни, что и мне. Видишь ли, мы легкие мишени.
— В смысле «легкие мишени»? Мы…
— Конечно мы. Мы должно быть самые доступные мишени из всех возможных в этом гребаном мире! Куча баб без надежды. Дай угадаю. Тебе отказали в апелляции, верно?
— Да. Но, как ты?
— Мне тоже. Да и Кристин тоже. Ставлю все, что и остальные четырнадцать в такой же ситуации. Отсутствие надежды на выход из тюрьмы делает нас легкими добычами. И не похоже, что у меня завелся шикарный адвокат, который приглядывает за моей задницей. А у тебя?
— Нет. Насколько мне известно, сейчас у меня даже нет адвоката.
— Правильно. Двинемся дальше. Как на счет семьи? У тебя кто-нибудь есть?
Это был болезненный вопрос, о котором трудно было не думать. Ведь ответ вполне очевидно был «да», верно? У меня все еще была сестра, у которой был муж и двое, нет, теперь уже трое детей, которые технически оставались моей семьей. За исключением того, что в действительности они таковыми не являлись. Больше нет. Я не член этой семьи, потому что моя сестра не хочет этого. Если это кому-то интересно, я была настолько одна в этом мире, насколько это возможно. Алесия, которая должно быть наблюдала за мной, пока я прокручивала вопрос в голове, фыркнула и в сожалении мотнула головой.
— Черт, девочка, я знаю этот взгляд. Думаешь, не знаю? Попробую угадать, у тебя наихудшая ситуация, которая могла случиться с такими как мы. Твоя семья больше не хочет видеть тебя, не так ли? Я права, да? Судя по твоему лицу, это так.
— Ты права. Мои родители мертвы. Не смогли смириться, что я сделала или куда это меня привело. Позже и моя сестра сдалась. По ее словам, я все равно, что мертвец.