- Ну дипломат! Ладно, отправляйтесь выполнять задачу - И подал на прощание руку.
Я заторопился к машине. Да, весь фронт - от солдата до генерала волновал этот вопрос: когда же двинемся на врага?
Бригада второй день находилась в движении. 10 июня я задержался на последнем рубеже регулирования - на шоссе Оять - Лодейное Поле: подходившим подразделениям надо было уточнить районы дислокации.
Миновал рубеж регулирования стрелковый батальон во главе с майором М. Ф. Кондрашовым. Обогнав колонну, командир подошел ко мне. Как всегда подтянутый, он выглядел молодцом. Кондрашов - один из лучших командиров. На войне быть лучшим непросто.
Таких посылают на самые трудные задания Кондратов не избегал их Человек отчаянной храбрости, он умел завладеть волей сотен подчиненных и повести их за собой. Его солдаты и командиры верили ему и беспрекословно шли за ним в бой.
Еще работая в оперативном отделе штаба армии, я не раз слышал фамилию Кондрашова. Об этом сибиряке отзывались как об умелом организаторе боя. В бригаде же эта фамилия повторялась по нескольку раз на день. Кажется, на второй день пребывания в соединении я спросил солдата, прибывшего в штаб с пакетом: "Из какого батальона?" И вместо номера батальона услышал гордое: "Отдельного стрелкового майора Кондрашова". Такое, скажу я вам, бывает нечасто.
Обменявшись со мной приветствиями, Кондратов развернул карту.
- Прошу уточнить пункт назначения.
- Отставшие есть? - спросил я у него.
Майор удивленно приподнял светлые брови и сразу чем-то напомнил мне Лунева. Наверное, в сибиряках есть что-то общее, что дает право сказать о человеке - типичный сибиряк.
Первый батальон, а за ним артиллерийский дивизион втянулись в лес, а из-за поворота показался второй батальон. Его командир майор П. Т. Калинин возвышался над своими подчиненными почти на голову.
Инженер-горняк Калинин пришел на войну из запаса. Служилось с ним легко, как со всяким культурным человеком.
- Товарищ майор, а где командир бригады? - спросил Калинин.
- Впереди. Что-нибудь случилось?
Калинин снял пилотку и вытер платком лоб. На коже виднелись черные крапинки - след навсегда въевшейся угольной пыли.
- Подполковник Блак проверял батальон на малом привале и приказал доложить ему, как прошел марш по бездорожью.
Оказалось, что усиленная рота второго батальона шла севернее основного маршрута по болотам. Калинин развернул карту.
- Рота прошла вот здесь, прямо в район сосредоточения батальона. Она преодолела труднопроходимое болото, переправилась через Оять на подручных средствах и достигла назначенного пункта раньше нас!
Он так и светился радостью за отличившуюся роту.
Понять Калинина было можно: ведь успех солдата - это прежде всего успех его командира. Майор снова достал платок.
- Жарко. - посетовал он, - парит немилосердно, да и переход нелегкий.
А у меня невольно вырвалось:
- Это не в шахте уголек рубать ..
Павел Тимофеевич был страстным пропагандистом горного дела. Как большинство людей богатырского склада, он отличался большим добродушием, никогда не унывал, любил и понимал шутку, но решительно не терпел никаких острот о шахте и шахтерах. Услышав мою реплику, надел пилотку, посмотрел на меня сверху вниз и с явной обидой сказал:
- Между прочим, если хотите знать, ваш марш - детские игрушки по сравнению с работой в шахте. Вот погодите, кончится война - я покажу вам настоящую работу и настоящих людей.
- Не обижайтесь на шутку, Павел Тимофеевич
Марш действительно тяжелый. Но он уже позади Вон у того дерева со сломанной вершиной сворачивайте влево и по лесной дороге выйдете в свой район. Да побыстрее Самолеты-разведчики противника то и дело снуют в этом квадрате.
Где-то у горизонта послышался рокот мотора. Так и есть. Над обороной противника показался самолет.
- Здрасьте, давно не виделись' - буркнул Калинин и сплюнул.
Самолет скрылся в облаке, а когда вышел из него то оказался над Свирью. Барражировавшая в небе пара наших истребителей кинулась на сближение с разведчиком. Противник заметил их, снизился и повернул на север Истребители, преследуя его, скрылись за макушками деревьев. До нас донесся глухой перестук авиационных пулеметов.
Подошло последнее подразделение бригады. Можно было двигаться за ним следом. Но в это время подъехал командарм с группой офицеров. Машина генерал-лейтенанта Крутикова резко затормозила. На обочину дороги вышли командарм, командующий артиллерией генерал Губерниев и оператор майор Науменко, которому я передал свои направленческие обязанности.
Я представился командарму и доложил, что 70я бригада завершает марш в новый район сосредоточения. Здесь последний рубеж регулирования.
- Хорошо, товарищ Бунаков, - сказал генерал-лейтенант. - Ну, вошли в курс новых обязанностей? Как бригада готовится к наступательным боям?
Пришлось коротко доложить о проведенных в бригаде учениях, о том, чем и как занимаются в эти дни офицеры штаба, о состоянии соединения. Слушая меня, Алексей Николаевич прохаживался по обочине.
- Передайте подполковнику Блаку: пока есть время, нужно готовиться к переходам по бездорожью и болотам. Проверьте экипировку каждого бойца: он должен иметь все необходимое для действий в отрыве от базы снабжения. Ленинградский фронт уже перешел в наступление на Карельском перешейке. У нас времени в обрез.
- Наконец-то! - вырвалось у меня. Генерал Крутиков улыбнулся. Видимо, ему было понятно это неуставное "наконец-то".
- Осваивайтесь побыстрее с работой, товарищ Бунаков. Надеюсь, вы умеете плавать? А то кругом так много рек и озер.
Мне захотелось сказать Алексею Николаевичу, чтобы он за нашу бригаду не беспокоился, что мы не подведем, но от волнения растерялся, и вырвалось у меня совсем другое:
- Товарищ командующий, я родился у Днепра, на Смоленщине. Плавать умею с детства.
Генерал Крутиков, видимо, понял мое состояние и с улыбкой сказал:
- Вот и прекрасно! Плавать умеете с детства, с новой работой освоились. Все остальное приложится. До свидания. Желаю удачи.
Пожав мне руку, он направился к машине.
Подполковник Блак был уже на месте. Я доложил ему о встрече с командующим и его требованиях надежно укрыть людей и технику, вести маскировочные работы, ремонтировать полевые дороги... Но самой главной заботой оставалась подготовка бригады к наступательным боям.