На первом же привале обнаружилось, что волокуши, на которых тащили зарядные агрегаты для радиостанций, пришли в негодность.
- Ума не приложу, что делать, - жаловался начальник связи майор Устюменко. - Без зарядных агрегатов просто нельзя.
Решили сделать носилки. Другого выхода не было.
Справа по ходу движения нарастал грохот боя. Ветер разогнал облака, показалось солнце. И тут же появились самолеты. Наши. Бомбардировщики и штурмовики.
- Как там Калинин с батальоном? - справился командир бригады.
Отвечаю, что все идет по плану. И скорость, и направление выдерживают все части.
Осмотрел в бинокль впереди лежащую местность. На высотку поднималась голова колонны. Впереди заметил плотную фигуру майора Калинина. Прикинул привычно: километра четыре до него будет.
Справа и слева от колонны главных сил шли подразделения боевого охранения. Никаких сигналов от них не поступало. Не угрожал нам противник и с воздуха. Понимали: скован он нашими войсками с фронта, не до фланга ему, на котором и олень не пройдет.
По мере нашего продвижения звуки боя с фронта доносились все глуше. Как там дела? Мне было известно, что в составе 99-го стрелкового корпуса действуют наши свирские дивизии - 114я и 368я. И 65я, забайкальская, что под Тихвином сражалась, тоже там. Молодцы забайкальцы! Как вступили осенью 1941-го в бои, так и не выходили из них. С этой дивизией связана моя командирская юность. Остался ли в ней кто из старожилов?
- Ускорить движение! - поступил сигнал от руководства корпуса.
Продублировали команду, а сами во все глаза на небо. Группа наших бомбардировщиков возвращалась с боевого задания. Самолеты шли друг за другом и растянулись в сравнительно длинную цепочку. И вдруг на задние машины налетели откуда-то сверху три истребителя противника. Завязалась ожесточенная перестрелка. Не нарушая строя, наши бомбардировщики отбивались от наседавшего врага пулеметным огнем. Как мы пожалели тогда, что с ними не было истребителей сопровождения!
Израсходовав боезапас, гитлеровцы повернули к норвежской границе.
В первый день мы удалились от главных сил армии не более чем на 15 километров, А за ночь с 6 на 7 октября с трудом преодолели до 30 километров. Бойцы до того измучились, что еле переставляли ноги. Мокрые до последней нитки, они тем не менее не
жаловались на трудности и стойко переносили тяготы, выпавшие на их долю.
На третий день марша, когда 126-й корпус подходил к дороге Печенга Салмиярви, обе бригады нашего корпуса - 70я и 69я - вышли на меридиан Луостари. Наша соседка получила боевую задачу - нанести удар по полевому аэродрому близ этого населенного пункта. А 70-й бригаде было приказано после переправы через реку Печенгу усилить 126-й корпус на рубеже западнее Луостари и не допустить прорыва противника на Салмиярви и Никель.
К И октября десант с моря перерезал дорогу Титовка - Печенга, идущую по хребту Муста-Тунтури. Группировка противника, оборонявшаяся по среднему и нижнему течению реки Западная Лица, оказалась в критическом положении: ей грозило окружение.
К середине дня 12 октября бригада вышла западнее Луостари. В районе луостарского аэродрома шел бой - его вела 69я бригада. Мы оказались в полосе действий 126-го легкого стрелкового корпуса. Его командир полковник В. Н. Соловьев тотчас же уточнил нам задачу: в ночь на 13 октября пересечь дорогу Луостари - Салмиярви и во взаимодействии с 72-й бригадой не допустить отхода противника из Печенги на запад.
- Как бригада обеспечена боеприпасами и продовольствием? поинтересовался командир корпуса.
- Боеприпасов пять комплектов, - доложил полковник Блак. - С продовольствием хуже - у каждого осталось около сутодачи.
- С продовольствием и у нас неважно, - с сожалением проговорил полковник Соловьев. - Тылов с нами тоже нет. А вот вашу дальнейшую задачу я вам уточню на местности.
Около 22 часов бригада в колонну по одному тихо начала переходить линию фронта. Темно. Лишь изредка очереди трассирующих пуль вспарывают ночь, да ракеты, повиснув над тундрой, мертвенно-бледным светом на секунды заливают местность вокруг. Пока ракета горит, бригада лежит. Даже лошади замирают на месте, понимая, видимо, что так нужно.
Лишь на рассвете первый привал. Не усталость, хотя и она чувствуется, а сон валит людей с ног. Бойцы ложатся на мерзлую землю и тут же засыпают. У командиров забота - не дать замерзнуть, не потерять кого-то из заснувших. Поручается каждому следить за своим соседом.
Два часа привала пролетели незаметно. Бойцы поднимаются с трудом и сразу начинают разминать ноги И вот уже команда.
- Шире шаг!
В середине дня 13 октября бригада подошла к дороге Печенга - Тарнет. Атака с ходу не удалась. К тому же налетели немецкие бомбардировщики. Артиллерия на вьюках отстала и не могла помочь стрелкам.
Наверно, ушел целый час, пока майор Калинин организовал атаку, да так удачно, что противник отступил в северном направлении. И в этот день, и на следующий немцы несколько раз пытались сбить наши части с занятых рубежей и освободить дорогу, но им это не удалось сделать. И даже авиация не помогла: бойцы укрывались за валунами и вели групповой огонь по самолетам, не позволяя им снижаться.
Объединенными усилиями 131-го и 99-го корпусов, морского десанта, высаженного в Линахамари, пехотинцев 70-й и 72-й бригад населенный пункт Печенга был взят 15 октября. Создались благоприятные условия для продвижения к Северной Норвегии.
Чтобы спасти 19-й горнострелковый корпус от разгрома, гитлеровское командование принимало срочные меры. На рубеж восточнее Никеля подошла из Рованиеми 163я пехотная дивизия немцев. Та самая, которая в составе финских войск на реке Свирь пыталась прорваться на юг для соединения с гитлеровской группировкой войск в районе Тихвина осенью 1941 года. Знали мы 163ю пехотную. Тогда в ожесточенных боях она была измотана и обескровлена, прорваться к Тихвину ей не удалось. Забегая несколько вперед, скажем, что и на северном участке фронта она успеха не добилась, ее попытки прорваться к Луостари закончились для нее плачевно.
В район Никеля прибыл командир 36-го армейского корпуса гитлеровцев генерал Фогель, который возглавил на этом участке оборону немецких войск. Узнав об этом, морские пехотинцы окрестили его Кобелем, шутили между собой: