Как, черт возьми, он так быстро догнал меня?
Я быстро проскальзываю за мусорный контейнер, выглядывая ровно настолько, чтобы снова его увидеть. Он стоит прямо, его руки в перчатках сложены перед собой, выглядит как обычный человек, но он не может меня обмануть. Не после того, как я увидела, что скрывается под этой маской.
Я продвигаюсь вперед как можно тише, умоляя подошву своих ботинок бесшумно ступать по бетону, медленно крадясь по узкому переулку. Если я доберусь до другого конца, у меня есть шанс уйти, но чувство тяжести в животе подсказывает мне, что это бесполезно. Себастьян догнал меня, и он будет продолжать гнаться за мной, как бы далеко и быстро я ни бежала.
Нравится вам это или нет, но теперь я в его власти.
Ебать.
Пульс бешено бьется, все тело ощущается как единое сердцебиение. Пот льется по моему лицу, и я могу только представить, как ужасно сейчас выглядит мой макияж. Может ли ситуация стать еще хуже?
— Ты не можешь сбежать от меня, Ники, — поет Себастьян, его обычный голос — долгожданная передышка, голос, который наверняка будет преследовать мои сны до конца жизни — как бы долго он ни позволял мне жить. — Твоя энергия для меня — маяк соблазнения. Куда бы ты ни пошла, я всегда найду тебя.
Его голос теперь мягче и мелодичнее, я останавливаюсь, чтобы еще раз оглянуться через плечо. Когда я его не вижу, мой желудок скручивается, а волосы на затылке встают дыбом.
Куда он делся?
Я осматриваю переулок, щурясь, чтобы увидеть сквозь темноту, но его не видно. Со вздохом облегчения я провожу дрожащими руками по лицу. Возможно, что-то сбило его с толку, и он пошел на разведку. Независимо от причины, важно то, что он ушел.
Я делаю глубокий вдох, не обращая внимания на боль в груди, и пытаюсь успокоить нервы. Паника не вытащит меня из этой ситуации. Мне нужно собраться с мыслями и составить план, если я хочу выбраться отсюда.
Жаль, что единственный план, который я сейчас могу придумать, — это бежать и кричать. Только это оказалось бесполезным.
Кровь шумела у меня в ушах, я разворачиваюсь, чтобы побежать, и вскрикиваю, почти врезаясь в широкую грудь Себастьяна.
—Ахуеть.
Я поспешно отступаю, уклоняясь от захвата его руки, и поворачиваюсь, чтобы бежать, но я недостаточно быстрая. Он хватает меня сзади, прижимая к себе, и его рука обхватывает мою шею будто ожерелье.
— Перестань убегать от меня, Ники, — говорит он, его успокаивающий голос волнами накатывает на меня. — Я не собираюсь причинять тебе боль.
Я хочу ему верить.
Боже, я так хочу этого.
Но образ мужчины, превращающегося в пыль прямо передо мной, преследует мои мысли каждый раз, когда я закрываю глаза, и мой разум мчится со скоростью девяносто миль в час, вспоминая все, что произошло за последний час.
У меня болит грудь, и я так хочу, чтобы все это закончилось.
Хочу, чтобы это был плохой сон, а я скоро проснусь, даже если это значит, что ночи с Себастьяном никогда не было. Всё, что угодно, лишь бы вытащить меня из этого ада и вернуть в реальность, которая имеет смысл.
Назад туда, где мне не так чертовски страшно. Вернуться к нормальной жизни.
— Отпусти меня, — говорю я дрожащим голосом, когда тянусь к его руке и пытаюсь оторвать ее от себя. — Пожалуйста.
Усталость накатывает на меня, как товарный поезд, пока Себастьян удерживает меня неподвижно, и еще один кусочек головоломки встает на место. Причина, по которой у меня кружится голова и я теряю сознание рядом с ним, заключается в том, что он высасывает мою энергию так же, как и Род. Высосать ее и использовать для… чего?
— Я не могу этого сделать, — мягко говорит он, разворачивая меня и прижимая к своей груди. — Ты видела слишком много.
Пытаюсь вырваться, но сил уже не хватает. Я устала, уверена, что единственная причина, по которой я стою на ногах, — это объятия Себастьяна. Я хочу исчезнуть, увеличить дистанцию между нами на многие мили и забыть обо всем, но в то же время я этого не делаю.
Спокойствие, которое охватывает меня, когда я в его объятиях, не похоже ни на что, что я когда-либо знала, и мысли о нашем совместном вечере начинают прорываться сквозь страх, охватывающий меня.
— Ты можешь доверять мне, Себастьян, — говорю я тихо, глядя ему в глаза. Они больше не светятся, но в них все еще кружит вихрь, как обычно. — Я обещала, что никому не расскажу о Тобиасе, и об этом я тоже никому не расскажу. Я клянусь. Просто дай мне уйти.
Он медленно качает головой и отводит меня назад, пока не прижимает к стене. Точно так же, как на лестничной клетке. Несмотря на ледяной страх, цепляющийся за мою спину, от его близости между моими бедрами распространяется жар. Я не знаю, как я могу быть одновременно напугана и возбуждена, но Себастьян, похоже, оказывает на меня такое влияние.
— Ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? — спрашивает он, наклоняясь так, что его маска оказывается всего в нескольких дюймах от моего лица. — Сделало бы это тебя счастливой? Никогда больше не видеть меня и не слышать обо мне?
Я открываю рот, но ответ так и не последовал. Несмотря на все, что произошло, включая знание того, что он стер с лица земли двух мерзких людей, я не могу сказать, что никогда больше не хочу видеть Себастьяна. Правда, мне бы хотелось уединиться, чтобы подумать и собраться с мыслями, но я не хочу расставаться с ним навсегда. Я не могу.
— Это не так, — говорю я, уголки моих глаз горят. Я прикусываю губу, чтобы она не дрожала.
— Значит, ты не хочешь, чтобы я тебя отпускал? — спрашивает он.
Я хнычу, зажмуриваясь, ища какого-то облегчения от подавляющего потока мыслей, угрожающих раздавить меня.
— Нет, но…
— Ники, посмотри на меня.
Я не хочу подчиняться, но подчиняюсь, встречая строгий взгляд Себастьяна.
Он колеблется, его пальцы мягко скользят по моей челюсти, прежде чем опуститься ниже и дразнят мою шею. Они скользят по моей шее, обхватывая ее, пока он пристально смотрит на меня, и мои губы разжимаются, когда я вспоминаю наш обжигающий поцелуй.
Я разрываюсь, борюсь со своими мыслями, стоя там и ожидая чего-то, что придаст всему смысл.
Как я могу бояться его и одновременно хотеть прижаться губами к его губам?
Как он может заставить мое сердце биться от ужаса и в то же время заставляет порхать бабочек в моем животе?