— Как ты, держишься? — спрашивает она.
Я выдаю невосторженный смешок.
— С трудом. Просто грущу.
— Этого и следовало ожидать, дорогая. Ты сделала все что смогла.
— Да, сделала. — я вздыхаю. — Это стоило того.
— Верно, — говорит она игривым голосом. — Ты уже купила билеты на концерт?
—Нет. — я все еще в процессе разочарования, прежде чем снова рухнуть.
Какие бы места ни остались, это будет ужасно.
— Хорошо, что не купила.
Я в замешательстве хмурю брови, глядя на потолок.
— Что?
— Я сказала, не покупай их, — повторяет она.
— Почему нет?
— Знаешь, что мой отец начал работать на La Jefa, латиноамериканской радиостанции по выходным?
— Да, — говорю я, изо всех сил пытаясь сложить воедино кусочки, прежде чем Джозелин сообщит мне новость. Я знаю, что он получил эту работу несколько месяцев назад, но я до сих пор не понимаю, как, черт возьми, это может быть связано с Рэйдж. В конце концов, это совсем другой стиль.
— Ну, La Jefa сотрудничает с другими продюсерскими студиями в городе и тому подобное. — продолжает она, не торопясь. Тем временем я задыхаюсь от ожидания. — Работая там, он завел несколько крутых знакомств.
— Продолжай, — настаиваю я, изо всех сил стараясь не показаться нетерпеливой.
— Я упомянула ему о концерте на днях, на тот случай, если ты не выиграешь. — объясняет она. — Дело не в том, что у меня не было веры — ты это знаешь — но мне нужен был запасной план на всякий случай.
Мои глаза вылезают из орбит, и я резко выпрямляюсь на кровати. Неужели ей действительно удалось достать билеты на представление? Любопытство обжигает мое горло, и мне очень хочется спросить, но я не перебиваю. Вместо этого я жду, когда она продолжит.
— Джозелин, — шиплю я, тщетно пытаясь сдержать волнение. — Что ты сделала?
— Я ничего не делала, но папа смог потянуть за ниточки, — холодно говорит она. — И они не в первом ряду, но держу пари, что они лучшие из всех, что мы сейчас найдем в Интернете.
— Боже мой! — я визжу, мой рот приоткрывается от недоверия. — Ты серьезно? Ты святая. Ты серьезно?
Она хихикает на другом конце линии.
— Да я серьезно! Я собиралась подождать и передать их тебе лично, но не хотела, чтобы ты тратила деньги на билеты. Кроме того, я знала, что ты расстроена, поэтому надеюсь, что это хоть немного компенсирует проигрыш.
Если бы она была здесь, я бы ее поцеловала.
— Я чертовски люблю тебя, — говорю я, подняв кулак в воздух. Мысленно благодарю Джозелин, ее отца и всех, кто приложил руку к этому. — Погоди. Ты сказала места? Во множественном числе?
— Ага. Ты же не думаешь, что я отпущу тебя на концерт одну?
Я бледнею, потеряв дар речи.
Джозелин раньше слушала их музыку, и я знаю, что они не в ее вкусе, но
она готова пойти, чтобы мне не пришлось быть одной.
Когда я увижу ее снова, возможно, поцелую ее дважды.
— Ты знаешь, что ты лучшая, да? — спрашиваю я.
Она смеется.
— Да. Я действительно это знаю.
— Однажды я смогу сделать подобное для тебя, — обещаю я. — Даже если это займет целую вечность.
— Хорошо, потому что примерно столько времени это займет. Мне пора бежать. Мама зовет на ужин, — говорит она. — Я заеду за тобой завтра, и мы пойдем за покупками сексуальной одежды для концерта, ладно?
— Хорошо.
Теперь, когда мне не нужно тратить кучу денег на билет, у меня есть дополнительные средства, чтобы найти что-нибудь модное. Может быть, что-то, что привлечет внимание Себастьяна или любого другого участника группы, если уж на то пошло. Несмотря на то, что я похудела, у меня все еще есть шанс попасть за кулисы. Я смогу это сделать, если правильно разыграю свои карты.
ГЛАВА ТРИ
Ники
Колготки в сеточку. Есть.
Кожаные шорты. Есть.
Кроп-топ, сапоги и подкладка с крыльями, достаточно острыми, чтобы резать стекло. Есть, есть, есть.
Сомневаясь, стоит ли брать маску, на создание которой я потратила бесчисленное количество часов, и не зная, заслуживает ли она того, чтобы увидеть свет после того, как не выиграла конкурс, я решаю, что нет, но Джозелин в конце концов убеждает меня.
— Ты хорошо поработала над ней, — говорит она в сотый раз, пока мы готовимся к концерту.
Она пришла на несколько часов раньше, чтобы нарядиться.
— Ты должна хотя бы покрасоваться.
Я все еще сомневаюсь, но соглашаюсь. Может быть, я смогу попросить их подписать ее или что-то в этом роде. Я запихиваю ее в сумку, и перекидываю через плечо.
— Выглядишь потрясающе, — уверяет меня Джозелин, оглядывая с ног до головы.
Она и сама потрясающе выглядит в рваных черных джинсах-скинни, которые словно нарисованы на ее изящных ногах, и черно-белой полосатой рубашке. Для эстетики Рэйдж это слишком мило, особенно с ее сверкающими украшениями и красными туфлями на шпильке, но это никого не волнует, и уж тем более Джозелин. Она всего лишь мой сообщник, мой партнер по преступлению на эту ночь, который следит за тем, чтобы я не вляпалась в неприятности.
Даже если она не является поклонницей этого направления, должна признать, что я благодарна ей за компанию. Мысль о том, чтобы пойти на концерт в одиночку, где толпа, особенно такая большая, - пугающая перспектива, от которой у меня волосы на затылке встают дыбом. Худшие сценарии проносятся в моей голове, дразня ужасающими последствиями.
Да. Я в восторге от того, что Джозелин поедет со мной.
Я в долгу перед ней за это.
После нескольких селфи и последних штрихов в макияже мы готовы, и мой пульс учащается, когда мы выходим из дома. К счастью, она предложила взять ее машину, потому что поездки по центру города всегда вызывают у меня тревогу. Я и так достаточно нервничаю без дополнительного давления.
Когда мы выезжаем из дома и направляемся в центр города, Джозелин дает мне полный контроль над магнитолой, и я включаю одну из своих любимых песен Рэйдж, пока динамики не начинают греметь, а электрогитара не пронзает мои уши. Сердце бьется в такт музыке, разгоняя адреналин по венам, по мере того как мы приближаемся к месту проведения концерта, а ноги начинают подпрыгивать в предвкушении.
Я действительно увижу концерт Рэйдж вживую.