Только с Рейном я буду в безопасности.
Но это настолько нелепо, что я падаю на землю рядом с воротами, в поисках кнопки.
Её здесь нет.
Но она должна быть.
Всегда есть кнопка. Я побывала во множестве домов с воротами в прошлом. Должна быть кнопка, нажав на которую, можно выйти наружу.
– Какого хера ты творишь?
Дерьмо.
Я оборачиваюсь назад, приземляюсь на задницу довольно сильно, чтобы закричать. Я вижу довольно потрёпанные ботинки Рейна рядом с моей ногой. Я следую взглядом по ним вверх, вижу тёмные джинсы, низко сидящие на его бёдрах, и... больше ничего. Он опять без рубашки. Мои глаза добираются до его лица, его рот немного приоткрыт, его брови сошлись вместе.
– Саммер... – говорит он, паралич покидает моё тело, и я, покачиваясь, поднимаюсь на ноги, протискиваясь мимо него. – Детка, – говорит он, хватает меня за руку из-за спины, – какого хрена?
Потом он разворачивает меня к себе лицом, прижимая спиной к тяжёлым металлическим воротам. Рука, которая не придерживает мою руку, поднимается, скользя по моей челюсти, и медленно поднимает моё лицо к нему.
– Почему ты убегаешь? – спрашивает он, его голос мягкий. Скажем, такой же мягкий, как у кого-то, кто прополоскал рот осколками стекла.
Чувствую, как мои губы раскрываются, чтобы дать ответ, но из них не исходит ни слова, когда я смотрю в его ореховые глаза. Наблюдаю, как что-то пробегает в них. Что-то раскалённое. Что-то, что заставляет его веки опуститься.
– Пошло всё к чёрту, – говорит он себе под нос.
И его губы оказываются на моих, дрожь проходит через всё моё тело. Нет колебаний, нет мягкости. Его губы опаляют мои, заклеймив меня так, что это пламя почти причиняет боль, но это поглощает настолько, что я даже не думаю о том, что собираюсь разгуливать остаток своих дней с клеймом Рейна. Даже, если бы такая идея пришла мне в голову, не думаю, что это бы имело хоть какое-то значение. Потому что я просто... растворилась в нём. Руки обвились вокруг его шеи, прижимая моё тело ближе к нему, я проскользнула руками в его влажные волосы. Он провёл языком по изгибу моих губ. Они раздвинулись, и он скользнул внутрь.
Я делаю вдох напротив его губ, и рука, державшая мою, сползает вниз, оборачиваясь вокруг моей спины, и он крепко прижимает к себе моё тело.
И всё это мне кажется правильным.
Что, конечно, полнейшая глупость.
Но так хорошо быть в его объятиях. Я чувствую безопасность. Чувствую себя так, как будто и должна быть там.
Вау.
Какого хрена?
Что за нелепость.
Как будто внутри Рейна шла та же внутренняя борьба, его голова изменила своё положение и поднялась наверх, я чувствую его тёплое дыхание на своей щеке.
Обретя свободу от его прикосновений, я делаю прерывистый вдох, пытаясь взять себя в руки. Потому что чувствовала я себя так, как будто меня разорвали на кусочки.
Из-за него я слетела с катушек.
Так. Мне нужно взять себя в руки.
Это все лишь поцелуй.
Просто поцелуй.
– Посмотри мне в глаза, – приказывает он.
Мой взгляд поднимается и находит его. Ярость. Её достаточно для того, чтобы расплавить взглядом всех моих демонов.
– Никогда не убегай от меня, – говорит он, наполовину предупреждая, наполовину умоляя.
И я настолько потрясена, увидев кого-то вроде него, кого-то сильного и пугающего, и в то же время просящего у меня что-то, на что я, не колеблясь, отвечаю согласием.
– Хорошо.
– Хорошо, – повторяет он, отпуская мою челюсть, затем выпускает мои бёдра. Но его рука двигается вниз и хватает меня за руку, начиная тянуть, и практически тащит через всё поле обратно к дому.
Он избавляется от своих ботинок, переступая порог, при этом не выпуская мою руку, и идёт босиком на кухню, наливает себе кофе, чёрный кофе. Потом он поворачивается ко мне, отпуская мою руку, хватает меня за бёдра и сажает на стойку. – Как думаешь, сможешь удержать свою задницу на месте пару минут? – спрашивает он, его слова жёсткие, но в то же время в них сквозит какой-то юмор.
Он поворачивается обратно к кофейнику и наливает ещё одну чашку, и прежде, чем вручить её мне, дополняет её сливками и сахаром.
– Ты что-то говорила насчёт того, что не любишь чёрный, – говорит он, делает глоток и тяжело вздыхает. – На кой чёрт ты убежала?
Смотрю вниз на свою чашку кофе, опустив её на бедро.
– Ты хочешь обсудить это.
– А ты не хочешь рассказать мне правду о том, что с тобой произошло?