Это было последним воспоминанием, которое я хотела запомнить об этом.
Не то, как меня заставляет это делать Мартин.
То, с какой любовью это проделывает Рейн.
Я не могла позволить им забрать у меня что-нибудь ещё.
Мартин уже расстегнул свои штаны и залез вовнутрь.
Я извивалась всем телом, поднимая ботинок, размахивая руками, чтобы забраться вовнутрь.
Если когда-нибудь и настало бы подходящее время, чтобы достать свой пистолет, наставить его на себя и спустить курок. Это была подходящая причина для того, чтобы сделать это, чтобы уберечь себя от насилия новым и ужасным способом.
Мои руки даже не тряслись, когда мои пальцы обхватили пистолет, который был теплым, потому что касался моей кожи.
– Почему так долго? – голос Даниэля донесся снизу, и я почувствовала, что мое сердце выскочит из груди.
– Твою мать, – прошипел Мартин, поправляя в штанах свой член, отбрасывая в сторону мои волосы и застегивая свои штаны.
Моя рука выскользнула из моего ботинка, моя возможность упущена, и я медленно пыталась подняться на ноги.
Мартин ускорил всё это, потянув меня за волосы, прижимая к своему телу. – Это не конец, – сказал он, его голос был наполнен предупреждением и обещанием, прежде чем я вышла в коридор и пошла вниз по лестнице.
Взгляд Даниэля упал на меня, когда я подошла ближе, где-то в глубине его глаз пылал огонь. Но он просто крепче сжал челюсти и провел меня на кухню, Мартин шел рядом со мной.
– Саммер, – моя мать поприветствовала меня, разглядывая мое лицо. Она не проявила никакой реакции. – Не хочешь поболтать со мной?
– Как будто у меня есть выбор, – парировала я, даже тише, чем звучало мое дыхание, но она расслышала, приподняв брови.
Даниэль прошел вперед к моей матери, прислонившись к столешнице, посмотрел на свои часы. Мартин подошел ко мне сбоку, когда я села на табурет, сохраняя добрых четыре фута между нами.
– Похоже, у нас проблемы, – начала она, глядя на меня.
– О, правда? – спросила я, положив локти на стол, я потирала переносицу, у меня в голове зарождалась боль. Скорее всего, из-за моей «встречи» с зеркалом.
– Твой отец пропал.
Я вскинула голову, мои брови сошлись вместе. – Пропал? – спросила я, поняв, что мне на самом деле это небезразлично. Несмотря на то, что он обманывал меня всю жизнь. Несмотря на то, что он похитил меня. Мне было не всё равно.
Ви кивнула, её взгляд ожесточился. – Я уверена, что ты понимаешь, что это большая проблема.
– Потому что ты не можешь получить доступ к контейнерам, продолжая пытать меня, – догадалась я.
– При нём были мои люди, наблюдавшие за каждым его шагом. Они наблюдали за тем, как он боролся за то, чтобы без восьмидесяти процентов своей убитой армии они выполняли его приказания. Никто ничего не видел. Он просто пропал. Есть идеи, кому он мог понадобиться?
Я точно знала, у кого он был.
Не спрашивайте меня, откуда я узнала. Я просто знала.
Он был у Рейна.
И опять, не спрашивайте меня, откуда я узнала...
Но я знала, что Вольф был одним из тех, кто забрал его.
Я почувствовала, как пожала плечами. – Могу представить, сколько у него было врагов, ты знаешь... что это такое быть наркоторговцем. Кто-то увидел, как он слаб и двинулся вперёд.
Глаза Ви загорелись, как будто она откуда-то знала, что я обманываю её.
Но до того как она успела открыть свой рот, прибежал кто-то из её людей. – Ви, кто-то пришел к тебе.
– У меня сегодня нет встреч, – возразила она, отпуская его.
– Ви... – продолжил он, испытывая неловкость от того, что ему приходилось настаивать на своем. – Говорят, что это Ло.