Женщина улыбнулась и отрицательно покачала головой.
— Гарри, я любила такого же мальчишку как ты, — глаза Роксаны сверкнули дерзостью. — Ему было всего 17 и роман с женщиной, которая годилась ему в матери, был для него чем-то особенно опасным. На каждую встречу, каждый миг, который мы проводили ближе, чем это было допустимо, у обоих вырабатывалось столько адреналина, что хотелось только повторять и повторять… пока об этом не узнали его родители. Скандалы мне не нужны, я имела возможностью уехать из города и его жизни, а он, наконец-то, получил возможность взяться за ум. Я не хотела разрушать свою семью и его жизнь.
Гарри снова завис от услышанных слов. Он мог понять, что Роксана любила кого-то, но чтобы этот «кто-то» был столь юн? Он почти представил себя в любовных отношениях с этой женщиной и прекрасно понимал, почему все это произошло. Но то, что Роксана убежала из-за запретной любви было странно. Они могли просто окончить отношения и разойтись.
— Почему вы переехали?
— Потому что я единственное, что останавливало его от нормальной жизни, — она пожала плечами. — Я уже начала свой путь, а он нет, поэтому, я решила уйти. К тому же, его родители… это все сложно, Гарри.
— Я немного завидую этому парню, — сказал Гарри и хитро прищурился. — После него мне вас не охмурить.
Роксана заливисто рассмеялась.
— Это из-за него я храню ключ в машине, — она увидела удивленный взгляд парня и мягко рассмеялась. — Мой муж, он… мой муж. Я оставляла запасной ключ внутри, чтобы он мог добраться домой, если внезапно мой муж приезжал домой, а он все еще был здесь.
Когда он вернулся домой, после пары часов за разговорами о жизни с Роксаной, то был в приподнятом настроении и совершенно не готовился к тому, что сейчас ему его испортят. Удивительно, как много хороших и понимающих людей окружают Гарри. Он бы никогда их не заметил и никогда бы с ними не познакомился, не попав в беду или в некоторые нелепые ситуации. Тем не менее, он не знал, жалеть об этом или радоваться.
После разговора с Роксаной он был спокоен и расслаблен, и даже кислое лицо его отца, который сидел в столовой и читал газету, не заставили его напрячься. Возможно, в знаки давался и алкоголь, который он пил во время беседы с Ро, как он начал называть свою соседку. Отец поднялся со своего места и встал на другую сторону большой столешницы-острова, которая находилась посреди кухни. Ее использовали для готовки, но теперь отец Гарри как будто выдерживал расстояние.
Гарри делал вид, что не замечает его напряженно взгляда и просто продолжал молча наполнять стакан молоком. Взгляд отца был тяжелым, он как будто давил на парня, но он упрямо игнорировал его.
— Ты чертов эгоист, Гарри!
Глаза парня расширились, потому что отец впервые назвал его так. Не слова, которые отец ему сказал, а именно то, какое имя он употребил. Виктор не часто использовал то имя, которым Гарри любил, чтобы его называли. Чаще всего он его называл «Гоша», как будто хотел показать, что это он выбрал ему имя и Гарри сам не может решить, как он хочет, чтобы его называли.
Гарри не часто видел отца злым или разочарованным, но это был именно такой момент. Его отец был очень зол, его пальцы вцепились в столешницу до белого цвета костяшек, вена на руке вздулась, а мышцы на плечах выступили. Казалось, из-за такой обстановки в комнате скоро начнется буря. Гарри слышал где-то вдалеке раскаты грома.
— В твои 18 лет у меня не было ничего, кроме маленького офиса и двух друзей с амбициями! Я понимаю, у тебя проблемы, но я также знаю, что ты никак не пытаешься их решить, — его отец повысил голос, как будто сын не слышал его.
— Но…- начал Гарри, но Виктор прервал его.
— Что?! Ты пьёшь таблетки?! Нет! Ты закидаешься наркотиками, приводишь домой сомнительных девушек и куришь по две пачки сигарет в день! Думаешь, это тебе поможет?! НЕТ! Никому не помогло! — он остановился, отвернувшись от Гарри, как будто не мог на него смотреть. — Я молчал. Думал, юношеский максимализм, все пройдет! Но нет, все, что я получаю в итоге — неблагодарный сын и куча проблем от него. Я вижу тебя, я знаю, что ты есть у меня, пойми! Но, в конце концов — дай мне немного уважения, которое я заслуживаю, твою мать, как твой отец!
Виктор стукнул по столешнице так, что с нее упали две чашки и разбились, нарушая повисшую тишину. Молоко из чашки Гарри растеклось белой лужицей по полу и как бы это смешно не звучало, хотя он и растерялся от сцены с отцом, ему хотелось поскорее убрать все это, чтобы мама не ругалась.
— Почему в свои 18 лет ты ведешь себя как глупый подросток?! Делаешь глупые вещи, дурачишься, как ребенок?! Ты получаешь все как должное и даже не благодаришь меня за это! Я твой отец, но ты не мой сын! — Виктор стучал указательным пальцем, выговаривая все слова. — Почему ты не берешь пример с Алекса?! Как бы я хотел иметь такого сына, как он!
Слова отразились болью в сердце Гарри, но он понимал отца, потому что тоже считал Алекса лучше себя. Александр был умным и рассудительным. Он мог творить безумные вещи, как и Гарри, но он всегда отвечал за них со всей серьезностью, принимая на себя удар. Алекс видел перед собой всю свою жизнь, как на ладони, он знал, как хотел ее прожить и что нужно для этого сделать, чем пожертвовать. Были ли такие мысли у Гарри? Определенно нет. Гарри жил одним моментом, чего никогда не понимал его отец, которому больше подошел бы сын вроде Александра.
— Твой лучший друг должен быть твоим кумиром, потому что, в отличие от тебя, он знает чего хочет и уверенно идет к этому! У него есть цель, есть смысл, есть план! А чего хочешь ты?!
Папа тяжело дышал, его свирепый вид выдавал измученность всей ситуацией. А Гарри не знал, что сказать. Он был в шоке. До всего этого времени ему казалось, что отцу на него плевать. Он знал, что мама переживает, она ему показывала это, но он? Быть не может. Его отец всегда холодно реагировал на все, что делал Гарри. Он с холодной спокойностью говорил с ним, хвалил его, ругал. И сейчас, вся эта буря эмоций наконец-то показала ему, каким Виктор был на самом деле.
Только сейчас Гарри заметил, как похож на отца. Высокий, худой, но крепкий мужчина около 40 лет с широкими хмурыми бровями и темными карими глазами. В юности он был красив и мил, но щетина, которую он не убирал в выходные, напускала на него свирепый вид. Несмотря на простоту одежды, светлые джинсы и белая рубашка, во всем своем виде отец выражал злость и властность. Он был свиреп, но горд, как лев.
Гарри нервно сглотнул и начал говорить, хотя его голос дрожал от страха. Он действительно боялся своего отца теперь. Этот момент показал ему, насколько он важен в его жизни.
— Я… я решил принять твое предложение… — он медлил, но глаза отца засветились интересом. — Я поступлю туда, куда ты хочешь.