Из темноты выскочил боец с установкой для пуска противотанковых ракет на плече и начал целиться в вездеход. Болан высунулся из люка, вскинул «отомаг» и прикончил стрелка, прежде чем тот успел нажать на спуск.
Да, противник допустил явную ошибку, не разработав никакого плана действий на случай диверсии изнутри.
Огонь, который коммандос вели из легкого автоматического оружия, начал ослабевать, а затем и вовсе прекратился. Некоторые солдаты вообще действовали на свой страх и риск. Они спасались бегством под покровом ночи, выбирая для этого единственный относительно безопасный путь: склон и перевалы в горах. Этих вояк Болан уже не опасался. Наконец-то плато было полностью очищено от врага.
Он поставил пушку на предохранитель, сел за рычаги и в свою очередь помчался прочь.
Радио без умолку трещало.
Болан взял микрофон и включил передатчик.
— "Эппл Мэри-1" вызывает «Браво». Предлагаю перейти к выполнению плана три, повторяю, план три. «Альфа» остается на задней линии. Передовая база разгромлена. Все вездеходы уничтожены. Соблюдать радиомолчание и приступить к выполнению плана-3. «Эппл Мэри-1» закончил передачу.
Ему никто не ответил.
План-3 означал полный отказ от проведения операции.
Болан проехал вверх по дороге и занял позицию чуть в стороне от нее.
Взвод «Браво» уже отступил. Болан проследил, как отъезжают на снегоходах моторизованные группы, и последовал за ними до самой дороги N 40. Колонна свернула налево, в направлении горы Одьюбон. Это его вполне устраивало. Болан свернул направо и поехал в сторону Бертхауз Пас.
Снегоуборочные машины времени даром не теряли: дорога была отлично очищена от снега и посыпана песком. Ни одной другой машины не встретилось по пути, и Болан спокойно приближался к цели.
Он настроился на высокочастотный диапазон как раз вовремя, чтобы перехватить приказ, отданный с вертолета. Болан тотчас отозвался:
— "Эппл Мэри-1" вызывает командный пункт. Как слышите?
Капитан находился в вертолете:
— Брось, сержант. Тебя засекли.
— Ты проиграл, капитан, кончай свои игры и возвращайся домой.
— Я и без тебя знаю, что мне делать. Но теперь я тебе советую постоянно смотреть, что творится у тебя за спиной. Отныне ты никогда и нигде не будешь в безопасности.
Болан тихонько засмеялся.
— Чего тянуть, капитан? Попробуй со мной разделаться прямо сейчас. Я нахожусь на дороге N 40 к югу от вашей базы. Посмотрим, кто кого.
Капитан грубо расхохотался.
— Спасибо за предложение, но я сам выберу момент для удара. А жаль, мой мальчик, действительно жаль. Знаешь, какова была наша доля? Пятьсот миллионов. Видишь, сколько денег пролетело мимо твоего носа? Я и не знал, что ты стал таким упрямым. Несколько часов назад, мой мальчик, я предложил тебе единственный в твоей жизни шанс: ты мог разбогатеть на пятьдесят миллионов долларов.
— Я до стольки и считать-то не умею, — с издевкой ответил Болан.
Капитан презрительно хмыкнул:
— Вот уж действительно ты самый тупой из всех, кого я когда-либо знал, мой мальчик. Твои нью-йоркские приятели мне говорили, что прежде всего нужно убить тебя, но я не поверил. И вижу, что ошибся.
— Но все-таки ты попытался это сделать.
— Естественно, чтобы сохранить хорошие отношения с ними. И я ведь едва тебя не прихлопнул, сержант.
— Чуть-чуть не считается, капитан. Ты это сам отлично знаешь. А насчет остального... Неужели ты и вправду веришь, что старики отдали бы тебе такую сумму, получив полный выкуп?
Он сказал это просто так, наугад, но Хэрлсон отреагировал вполне серьезно:
— Есть много способов, как заставить людей заплатить, мой мальчик...
Все подтвердилось. Речь на самом деле шла о заговоре, сценарий которого разработала «Коммиссионе».
Голос капитана становился все тише по мере того, как росло расстояние между вертолетом и вездеходом.
— Дурак! — выкрикнул капитан, и это было его последнее слово.
«Конечно, — подумал Болан, — по его меркам, я выгляжу круглым дураком».
Но в устах Хэрлсона и иже с ним это слово становилось своего рода комплиментом.
Что стало бы с миром без таких дураков, как Мак Болан?
Эпилог
Стояла ясная и прохладная погода, пологие склоны гор были запорошены пушистым снегом. Мак Болан невольно залюбовался открывавшимся его взору пейзажем.
Президент улыбнулся присутствующим и заскользил вниз по трассе, по сторонам которой стояли восхищенные зеваки и неизменные телохранители.
Болан удовлетворенно хмыкнул и вошел в телефонную будку. Казалось, никаких вспомогательных подразделений никогда и не существовало. Они словно исчезли, растворились в воздухе, не оставив после себя ни малейшего следа. Точно так же сгинули и основные силы, как и командовавший ими капитан.
Но кое-что в этом мире, наоборот, казалось незыблемым и вечным. Таковым был, в частности, всегда далекий голос Лео Таррина.
— Говорит «Джуно-2», — с иронией произнес он. — Надеюсь, это ты?
— Президент ловит кайф на трассе спуска, — сказал Болан. — Что слышно в Капитолии?
— С ума сойти можно, — со смехом отозвался Лео. — Гарольд призвал к порядку некоторых генералов, которым теперь стыдно за свое поведение. Но в принципе у нас все теперь в ажуре. Насколько я знаю, Гарольд отозвал всех агентов, выполняющих задание в Денвере. Речь идет о парнях, охотившихся за этим разбойником Боланом. Говорят, его уже видели где-то в Мексике. Смешно, да? В Колорадо еще остались военные?
— Ни одного. Я задержался здесь, чтобы все проверить, но, похоже, капитан предпочел дать тягу.
— В один прекрасный день мы еще услышим о нем, — возразил Лео.
— Не сомневаюсь. Так что придется быть начеку.
Таррин радостно захохотал.
— Ясное дело. Я слышал, о чем они там, в Манхэттене, говорили. Старики держат на него зуб, но это не смертельно. Они намерены поддерживать с ним добрые отношения, и будь уверен, снова попытаются провернуть это дельце.
— Я-то буду осторожен, но и ты смотри в оба. И продолжай держать меня в курсе того, что подсказывает тебе твое чутье.
— Спрашиваешь! Я и на этот раз сорвал изрядный куш.
— Тебе удалось спасти Президенту жизнь.
— Скажешь тоже! Все знают, кто спас Президенту жизнь. И прежде всего — он сам.
— Трудно в это поверить, глядя, как он катается на лыжах. Расточает улыбки своим почитателям. И целая рать телохранителей вокруг. Могли бы придумать что-нибудь понадежнее для его защиты?
— Сам придумай, а он с радостью согласится, — ответил Таррин. — После происшедшего в Колорадо Конгресс, наверняка, обяжет его передвигаться в бункере на колесах.
— Кстати, насчет обязательства, — сказал Болан.
— В чем дело?
— А вот в чем. Тут одна молодая женщина вчера вечером лишилась всего, что у нее было. Передай это Гарольду. Правительство должно ей горнолыжную базу, и не какую-нибудь захудалую лачугу вроде той, что можно видеть в Вейле или Аспене. Я настаиваю на том, чтобы в самое ближайшее время в «Сноу Трэйлз» стояла прекрасная новая база.
— Ладно, я передам твою просьбу. Больше ничего не просить?
— Просить! Небольшую передышку.
— Гляди-ка!
Болан ухмыльнулся и повесил трубку. Он вернулся к своему фургону и отправился на север.
К «Сноу Трэйлз».
К одной очень красивой женщине и отважному молодому человеку, которым, без сомнения, в ближайшие дни понадобится его помощь. Предстояло еще много отстроить и восстановить. Начиная с лыжных трасс и кончая неосуществленными пока мечтами.
Небольшая передышка. Всего несколько дней.