— О чем эта песня, кто-нибудь знает?
— О возвращении.
Спросивший вдруг почувствовал, что слова рождают в голове образы, он и сам стал понимать, о чем пела девушка, хотя не знал английский язык. Да, она пела о возвращении в будущее из прошлого. Что иллюзия создала целый мир, но все это оказалось сном, наш мир совсем другой, чем мы запомнили. Центральная Африка не была уничтожена, это сон, мы все проснулись.
— А почему она поет это в Лондоне? Он что, тоже не был уничтожен?
— Похоже на то. Мне только что позвонил друг, он кричал, что этих зданий не должно быть там, в черте города не могло остаться ни одного целого дома.
— Посмотрите! Посмотрите за ее спину! Это что?! Спецэффекты?!
Лаура допевала последние аккорды, и за ее спиной начали появляться небоскребы того Лондона, который мог бы быть.
****
Люди по всему миру наклонились поближе, не понимая, то, что они видят. Камера дала общий план, и за сценой раскинулся Лондон двадцать первого века, с голубым небом, оживленными улицами, полными машин и красных двухэтажных автобусов. С несколькими причудливыми небоскребами на заднем фоне.
Крыша, на которой стояла сцена, тоже преобразилась, стала чистой, не поросшей мхом и плесенью. На ней возникли короба кондиционеров.
Лаура Соммерфельд закончила петь, обернулась, на ее лице мелькнуло некоторое удивление, а потом она посмотрела в камеру, взяла микрофон и сказала:
— Этот город не был стерт с лица земли, посмотрите, он существует! История, что мы помним, не имеет значения. Реальностей множество, от всех нас зависит, какую мы выберем. Мы можем выбрать реальность, где войны никогда не было. Послушайте меня, вам кажется, это невозможным? Но посмотрите, Центральная Африка вновь существует, ей дан второй шанс, и всем нам, тоже. Мы можем переиграть нашу историю, если поверим, что есть другой вариант, тогда все плохое прошлое станет сном, а Лондон и Санкт-Петербург не будут уничтожены.
В наступившей тишине, донесся чей-то едва слышный голос за кадром:
— Что она несет, мы так не договаривались!
Лаура вскинула голову, опять взглянув в камеру:
— Люди Земли, поверьте, что это возможно! Города оживут, а войны никогда не случится.
Певица помолчала, глядя перед собой, а потом запела новую песню. О перерождении реальности, о стирании всех ошибок, и о том, что Санкт-Петербург поднимается из моря, и вновь оживет, а Лондон не горел в ядерном огне и гордо стоит на берегах Тёмзы.
Музыканты за ее спиной удивленно переглядывались, не зная, что играть, похоже, они не знали этой песни, но потом барабанщик просто начал отбивать ритм в такт, клавишник подхватил, тоже придумывая мелодию на ходу, и они все заиграли, аккомпанируя.
****
Саша стоял, разинув рот и уставившись на подругу, которая самозабвенно пела, придумывая слова на ходу, кажется, они лились прямо из ее сердца. Он с удивлением смотрел на проявляющиеся из тумана небоскребы, видел, как мох и растения исчезают с крыши, на которой они стояли, как растительность отступает с улиц внизу, и как по ним начинают ездить машины.
— Ребята, вы не поверите, это не я, — пробормотала Мария.
Кажется, спецэффекты не понадобились, чудо совершалось само собой. Саша начинал понимать, что происходит. Вера людей в происходящее распахивала окно в другой мир, и все могли теперь увидеть вероятную реальность.
— Интересно, чья это все идея, — пробормотала Сана.
Парень покосился на богиню, но та… выглядела обеспокоенной. Он сказал:
— Я не знаю, что ляпнула Лаура про возрождение городов. Как мы теперь это сделаем? Мы же собирались только показать вероятный мир, что он существует.
— Мы? Я вообще в сторонке от всех этих процессов, лишь участвую по возможности, — проговорила волшебница. — Тебя потянуло изменить мир, Рейнхард решил исправить свою трагическую ошибку, а наша звездочка только что пообещала миру возродить города и остановить войну… Вероятно, все это не спроста.
Саша слушал песню, и она на что-то его вдохновляла и побуждала. Казалось, этим надо заняться сейчас, пока звучит голос девушки.
— Сана, я хочу, чтобы Санкт-Петербург вновь появился у России.
— Ну вот, я знала, что этим закончится! — воскликнула Сана.
Саша с горячностью продолжил:
— Разве не совпадение, что город пустует, на его месте ничего не построили? Понимаешь, он как будто ожидает, когда прошлое изменится, чтобы ожить.
— Там нет аномалии, созданной мыслями и надеждами людей, — напомнила богиня.
— Но там же идет какой-то процесс. Новая вероятность влияет на то место, и, может быть, там тоже силится что-то возникнуть?