Саша поискал глазами, куда бы сесть, но тут из мебели имелась только раскладушка. Великий полководец Рейха жил в походе как-то скромно.
Сана продолжила:
— Я… ну давай скажем что-то типа доброго ангела. Я же похожа на ангела?
— Безусловно, мордашка у тебя ангельская, но где твои крылья, ангелочек? А это кто с тобой? Твой херувим?
— Нет, это просто Саша.
Немецкий генерал расслабился, уселся обратно за столик, откинулся на спинку деревянного стула, одаривая их обоих изучающим и каким-то насмешливым взглядом. Мужик был чрезвычайно спокоен для человека, у которого на глазах из воздуха возникли парень с девчонкой, называющие себя ангелами.
— Что вы забыли у меня в палатке, дети? Еще один странный сон? — спросил он.
— Можешь считать это сном, — легко согласилась Сана.
— Что тебе надо от меня, ангел? Мне еще рано на тот свет, и вряд ли за мной послал бог, я ему не нужен.
— Не принижай своих достоинств, пока ты не стал плохим, и я здесь как раз за тем, чтобы удержать тебя от ошибки.
Лицо Рейнхарда изменилась, рот приоткрылся в догадке:
— Ах, ты из-за этого. Бомба? Вот уж не думал, что я окажусь так сентиментален, что накануне уничтожения города мне начнут сниться ангелы, чтобы отговорить меня.
— А как ты думаешь, тебя можно отговорить, Рейнхард? — улыбнулась Сана.
— Не знаю, девочка, — сложил он руки на груди и вытянул ноги. — А как ты будешь уговаривать? Давай, начинай. За прослушивание деньги не просят.
— Я тебя не развлекать пришла, — посерьезнела Сана. — Ты не должен этого делать, и ты это понимаешь. Тебе лишь кажется все это простым решением. Сжечь их.
Шрёдер опустил руки и сел прямо, жестко проговорив:
— Это действительно правильно. У нас нет альтернатив! — он поглядел на нее исподлобья: — Почему ты явилась ко мне…
— Сана, — подсказала богиня.
— Сана… из какого ты пантеона? Я неплохо знаком с христианскими сказками, у меня были набожные родители, все время таскали меня в церковь… Я также знаком и с греческой, римской и ближневосточной мифологиями, даже африканскими культами, там нет ангелов по имени Сана.
— Я из своего собственного пантеона.
— Это ты, верно, подметила, — прокомментировал Саша.
— Ангел в компании с юнцом. Как ты сказал тебя зовут, парень? — спросил немец.
— Саша.
— Саша… хм… разве это не женское имя?
— Как меня достали чертовы иностранцы! — воскликнул Саша.
— Рейнхард, меня послали поговорить с тобой, — проговорила Сана. — Рассказать тебе, что будет, когда ты применишь урановую бомбу.
— Послал, кто? Господь бог? Передай ему, что, если он хотел спасти людей, ему надо было явиться к Гитлеру и сказать, чтобы тот не нападал на эту чертову страну! Или ты уже побывала у него?
— Разговаривать с Гитлером бесполезно, — сказала Сана. — Он фанатично верящий в свой искаженный мир человек. Но речь не о нем, а о тебе. Именно твою душу мне надлежит спасти.
— Моя душа черна как тысяча чертей, уже поздно, ангел.
— Никогда не бывает поздно, всегда можно все исправить. Меня послал ты сам. Понимаешь?
Генерал лишь заинтересованно ее разглядывал, ни спорил, ни задавал вопросов. Кажется, он действительно понимал.
Сана продолжила:
— Пять минут назад, ты сидел здесь, писал приказ и думал о бомбе — а правильно ли я поступаю? Так ли это должно быть и нет ли другого решения?
— Эта была минута слабости. Ты поторопилась явиться сюда, ангел, — прокомментировал фельдмаршал.
— Рейнхард, эта бомба работает не так, как ты думаешь. Ей не хватит мощности, чтобы взорвать весь город. Она разнесет всего район
— Целый район уже не плохо для одной бомбы, — сказал генерал. Потом вскочил, прошелся, и спросил резко: — Почему я должен тебе верить? — И рассмеялся собственным же словам: — Я не верю даже ангелам! Впрочем, твоих крыльев я так и не увидел.
— Я сделаю так, чтобы ты увидел, Рейнхард, — она встала и пошла к нему. — Только это будут не крылья.
Он настороженно наблюдал за ней, но очевидно не считал хрупкую девушку хоть сколько-нибудь для себя опасной. Сана встала около него, и сказала:
— От этой бомбы не будет много огня, а только урановое излучение. Ваши ученые ошиблись в расчетах, у них было мало времени.
— Меня заверяли, что, по крайней мере, центральную часть города поглотит шар огня и будет разрушительная ударная волна. Этого достаточно. А излучение… Что с того? Какая разница, от чего умирать, огонь или яд?
— Ты не понимаешь, то, что ты задумал, очень страшно, — сказала Сана.