Сана, улыбнувшись, спросила:
— Приятно осознавать, что теперь ты сам решаешь, что делать, а не плывешь по воле обстоятельств, правда?
— Чрезвычайно, ангелочек. Что ж, я не взорву город и отведу войска. Я труп. Я стал ренегатом. Мне теперь нечего терять. Вероятно, я сошел с ума, но это освобождающее сумасшествие!
— Нет, ты впервые начал мыслить ясно, — сказала Сана.
— Все последние месяцы, я подумывал уничтожить Гитлера, раздавить. Я искал повод, чтобы решиться, и, кажется, ангелы, благодаря вам нашел. Фюрер очень меня разочаровал, когда я узнал его лично. Но я не приготовил плана.
— Придумай его.
— За ночь придумать, как свергнуть человека, которого боготворит весь Рейх, и которому лично подчинена черная гидра фанатиков, распустившая свои щупальца повсюду? Что ж, возможно… возможно… Я должен очистить Землю от этого человека, может так я искуплю хотя бы часть собственных преступлений?
— Рейнхард, ты не должен никого убивать. Даже Гитлера, — сказала Сана.
Саша вмешался:
— Ну, Сана, зачем сдерживать мужику душевные порывы? Пускай замочит этого недоумка. Собственно, он ведь это и сделал!
— Помолчи Саша, — прервала его волшебница, и сказала Шрёдеру: — Ты сам решил, что убить его было глупостью, Рейнхард. Ты осознал свои ошибки, ты должен дать возможность Гитлеру сделать то же самое.
— Девочка, ты видела его глаза? Он опьянен тем, что с ним происходит. Какой смысл добиваться от него раскаянья? Я давно мечтаю сомкнуть вот эти железные пальцы на его тщедушной шее, смотреть, глядя, как он корчится, и жизнь покидает его блеклые глаза…
— Да мужик просто поэт, Сана! — крякнул Саша.
— Однако, я могу запереть его в какой-нибудь каземат, — легко переменил планы на фюрера Шрёдер. — Если я убью его, он слишком легко отделается. Я хочу начать как-то договариваться с Антигитлеровской Коалицией, мне надо отдать им кого-то на судилище. В самом деле, не себя же? Фюрер прекрасно послужит этим целям.
— Да, полагаю, в таком случае ему выпадет шанс увидеть, все что он натворил, — согласно кивнула Сана.
— Если его не казнят чересчур поспешно, — буркнул Саша.
Волшебница продолжила:
— Рейнхард, ты должен подумать, желаешь ли ты развития или ты хочешь навсегда остаться воякой, упивающимся битвами. Ведь ты пытаешься играть в градостроителя, в государя, откуда это в тебе? Судьба определила тебя воевать за фанатичных людей и их идеи. Хочешь ли ты этого? Предопределено ли это?
— По-моему, сегодня я вырвался из круга, изменив решение, и хочу и дальше оставаться хозяином своей судьбы, — изрек полководец.
— Тогда делай все по-другому, не так, как ожидают от тебя они. Это переломная точка в твоем существовании. Ты выбрал эту жизнь, будучи достаточно бездумной юной личностью, но сложное решение тебя изменило. Ты сам стал сложнее. Так меняйся дальше, сделай что-нибудь по-настоящему великое. Ты хочешь спасти свою родину? Спаси ее.
Рейнхард Шрёдер смотрел на нее остановившимся взглядом:
— Кто ты, девочка?
— Я та, кто пришел пробудить тебя ото сна. Я посланец от будущего тебя, кто решил, что ты можешь быть лучше, чем есть. Ты можешь действительно что-то сделать для этого мира, а не только ломать его для других.
Генерал стоял со странным выражением лица, как будто боролся с собой, с какими-то внутренними демонами.
— Я хочу просто всех их уничтожить. Но что ж, ладно, я поищу другое решение. Эта банда мечтает, чтобы их однажды поубивал такой, как я, и они смогли бы легко отделаться. Как-то раз я спрашивал фюрера, что он будет делать, если мы проиграем эту войну со всей планетой, если нас задавят числом? Знаете, что он мне ответил? Что тогда он умрет вместе с Германией. Я посмеялся и сказал, что страны не умирают, в отличии от людей, и когда он сбежит с этого корабля, Германии придется жить дальше разрушенной, а ему будет, вероятно хорошо на том свете, ведь он не увидит, что натворил.
Шрёдер вновь склонился над столом, порылся в бумагах, извлекая карту.
— Этот выскочка сам попал в мою ловушку, прилетев сюда, чтобы немного поумничать и поизображать военного стратега. Я перехвачу его самолет в Плевне и арестую. О, представляю, как воспримут в Берлине это известие. Мне придется развернуть эту армию и двинуться на них. Но что делать с русскими? Я не могу просто снять войска с фронтов, русские тут же ударят в спину, я сильно разозлил их.