— Ну… История о нем всегда писала непоследовательно. Как будто историки никогда не знали восхищаться им, или ужасаться.
— Так и есть, — согласилась Сана.
Саша пожал плечами:
— Он не кажется таким уж абсолютным злом. Ведь перед тем, как сжечь Москву, он уведомил российское командование о своих намерениях, порекомендовал эвакуацию, и терпеливо дождался, когда последний грузовик покинет город. После Петербурга, он как будто изменился, и стал более критичным к своим действиям. Кроме того, многие страны Северной Африки, после его завоевания и игр в цивилизатора, вполне с теплотой о нем вспоминают, и обязаны ему собственной государственностью, полезными реформами и экономическим подъемом после войны. Однако, Саночка, я далек от чувств обожания к этому типчику. Он нарушил все мыслимые правила войны, применив ядерное оружие против мирных жителей, и, если бы выжил, был бы судим за свои преступления.
— Так почему ты собираешься помочь ему? — спросила Сана.
— Черт, потому что он хочет все изменить. Я тоже, — ответил Саша.
— А какое решение, по-твоему, он хочет изменить? Что сделать по-другому?
— Откуда я знаю? Он что-то не догадался пояснить. Но был уверен, что именно ты поможешь ему в этом.
Сана посмотрела на Реддинг, проговорив:
— Рейнхард Шрёдер, хочет изменить решение применить урановую бомбу в Санкт-Петербурге. Это действительно ужаснуло его, хотя поначалу он считал, что у него не было выбора. Но сейчас, кажется, он что-то осознал. Понял, что мог бы поступить по-другому и тогда, все, может быть, сложилось бы иначе.
— Так ты что-то нашла в Лондоне? — спросил Саша.
— Ты был прав, в Зоне Лондонского Взрыва происходит процесс пробоя иной вероятности в нашу реальность. И началось это, судя по всему, недавно. Хотелось бы мне знать, почему вас с Лаурой потянуло туда. Какие причинно-следственные связи этим руководили?
— Ха, спроси, что полегче.
— Скажи-ка, Саша, насколько в тебе сильно желание что-то изменить в этом мире? Как давно это у тебя появилось?
Саша покосился на нее:
— Да вот как с тобой начал проводить много времени, так и появилось. О чем это ты? Я здесь вообще сбоку. Я не рвусь спасать мир, тем более, раз это невозможно.
— Не невозможно. Бессмысленно.
— Да-да. Но я вижу, какие-то силы вокруг, что можно что-то сделать. Вот ты тут слоняешься — богиня со сверхспособностями, еще зубастый монстр, а в мире есть проблемы, есть аномалия. Почему бы не свести одно с другим?
Сана над чем-то забавлялась, разглядывая его.
— И ты свел одно с другим? — спросила она, с улыбкой.
— Лаура просто предложила туда слетать, вот и слетали. Я не рассчитывал на тот результат, который получился. Откуда там взялся этот мужик? Он что, типа призрака, привязанного к замку? Так ему тогда надо быть в развалинах Санкт-Петербурга, а не в Лондоне. Какого черта он там забыл?
— Он не призрак, он жил другие жизни после этого. Почему Лондон? Я полагаю, потому что там, в силу описанных мною ранее причин, ткань реальности истончена, и он винил себя за то, что мог предотвратить это, но не смог. А Петербург… в нем не было стольких жертв, нет того ореола и слишком много туристов.
— Демон заверял, что не Шрёдер сделал аномалию, это так? — уточнил Саша.
— Он не создавал аномалию, он ее использовал. Ему хватило ума, пытаться спроецировать вероятность другого исхода через этот разрыв в наш мир.
— Но у мужика получается, вероятность прорывается.
Сана посмотрела на него:
— Получается. Но это все светопредставления и фокусы. Я бы тоже могла создать где-нибудь аномалию, если бы мне того очень захотелось. Я не вижу в этом никакого смысла. Ни Лондон, ни Санкт-Петербург не восстанут вновь, история не перепишется.
— А вдруг? Что там прорывается Саночка? Надо ему помочь.
— Блин, Москва и Лондон еще куда ни шло, но на фиг нам сдался Санкт-Петербург? Как и Рейнхарду, он мне никогда не нравился.
— Что? Ты же не видела этот город!
— Видела, в другой реальности. Промозглое серое место, плюнуть некуда одни дворцы, и климат дурацкий. Бррр. Да и без Москвы как-то тоже вроде неплохо.
— Сана не капризничай. Что ты переживаешь, Москве появляться негде, на ее месте построили несколько других городов, и всех это устраивает, а Санкт-Петербург по первый этаж в болоте, кому он теперь сдался?
— О да, дедушка Петр знал, где строить города, — усмехнулась Сана. Она поднялась со скамейки и протянула ему руку: — Пошли, посмотрим на Рейнхарда, как он принял это фатальное решение.
— А? Каким образом? — удивился Саша.
— Отправимся в прошлое, — пожала плечами волшебница.