— А что, если Санкт-Петербург, вдруг, возродится вместе с Лондоном? — с ухмылкой поинтересовался Саша.
— Вероятно, на него упадет астероид в следующем же году…
— Сана, я серьезно!
— Я тоже, — заверила богиня. — Я пытаюсь рассуждать логически, раз ему нет места в этом мире, то такая неприятность была бы вероятна. Конечно, не обязательно, все должно закончится именно так. Ну возродится, и пусть его. Мне что, акцию протеста устроить потом по этому поводу?
— Так зачем мы сюда прибыли? Определенно не для того, чтобы насладиться видами дворцов. Как мы выяснили, улицы Санкт-Петербурга тебя не умиляют.
— Я хотела взглянуть, не проявляется ли здесь какая-нибудь вероятность.
— И что же?
— Я нечто вижу. Там что-то изменилось. Некоторые здания вроде как целее, чем должны бы быть. А ты заметил?
— Я бывал здесь на экскурсии в четвертом классе, и вряд ли обратил внимание.
— Ты прав. Могло со временем что-то меняться, а люди не обращали внимания. Медленные изменения протекают незаметно. Если ты видишь какое-то здание там, где его год назад вроде бы не было, ты скорее подумаешь, что оно там все-таки было, чем наоборот. Так ведь люди любят подтягивают несоответствие своих представлений фактической реальности?
— Ну не знаю, у тех ребят в катере определенно останутся фото и видео, и через год они бы заметили какую-то подставу.
— Когда нечто меняется, оно меняется и в прошлом, и в будущем. Ведь любая вещь существует один раз и везде, это люди делят реальность на временные протяженности, не умея воспринимать мир целиком. На их видео, этот дом тоже возникнет, вот так-то.
— И много там прибавилось домов? — усмехнулся Саша.
Богиня указала рукой:
— Например, разрушения вокруг Балтийского вокзала не столь велики, как следует ожидать от взрыва двух-трех килотонн.
— И что это значит?
— Реальность меняется. Ее кто-то меняет. Что-то уже произошло.
— Твой рыжий приятель меняет? — спросил Саша.
— В одиночку у него бы не хватило ни знаний, ни пороху.
— А кто тогда?
— Как бы не оказалось, что это мы с тобой, Саша.
Парень уставился на нее:
— Как это? Я тебя еще даже не уговорил!
— Время иллюзия, как и причинно-следственная связь. Да, ты, может, меня сейчас не уговорил, но что-то мы уже делаем в будущем и прошлом — это меняет настоящее.
— Класс. Вот бы курсовые сдавались по подобному принципу! Мне нравится проводить с тобой время, Сана.
— Спасибо. Но я по-прежнему не понимаю, что хотел от меня Рейнхард. Если он уже принял решение изменить себя и изменить прошлое. Если уже создал другое прошлое, и оно существует, раз проявляется сквозь аномалию. Зачем ему богиня мультиреальности и тем более мальчик Саша, который сунулся в Лондон, не пойми зачем?
— Может, мне надо было это увидеть, как и тебе? — пробормотал Саша, потирая лоб. — Мне кажется, я почти догадался… Почему он так сосредоточился на Лондоне? Видимо там ключ ко всему.
Сана терпеливо повторила:
— Я же сказала, там истончена реальность, что позволяет ему проецировать в наш мир то иное прошлое. Но эти потуги смешны. Он не накроет вероятностью даже Англию и тем более всю планету. У нашего мира свои правила стабильности. Но… я готова признать, что какое-то действие и эффект это все имеет, и может иметь в будущем. Хотя бы на умы людей.
Саша вдруг подскочил, от накатившего на него озарения. Все детали мозаики встали на место.
— Так нам надо рассказать об этом людям! Все должны это увидеть! Что пусть призрачно, пусть локально, Лондон продолжает жить! Что он не уничтожен!
— О, еще одна дурацкая идея фикс! — покачала головой Сана.
Но Сашу охватило возбуждение:
— Как ты не понимаешь? Мы должны это сделать! Так должно было быть! Я чувствую! Наполовину возрожденный город, отражение, он должен был стать памятником, произошедшему событию. Но живым памятником! Они совершили ошибку, все скрыв!
Сана разглядывала его недоверчиво:
— Что это с тобой? Кто говорит твоими устами? Откуда ты можешь чувствовать, что должно быть, а что не должно в этом мире?
— Ты сама бы чувствовала, если бы занималась судьбами человечества и дальше!
Богиня удивленно моргала, продолжая его разглядывать.
— Вырастила… спасителя мира. Что за напасть? — пробормотала она. — Ты думаешь, Рейнхард хотел бы этого? Открыть миру тайну аномалии, и тем самым сделать вероятность частью общего информационного поля и… — она остановилась, задумалась, и продолжила: — Хм, а в каком-то смысле, это бы работало.