Насколько припоминал Саша, в его реальности Сана не рассказывала это так подробно, он невольно заслушался, но когда девушка закончила, парень вновь попытался вмешаться в происходящее и у него получилось.
— Мы можем сделать так, чтобы этого не случилось? — спросил он.
Сана замолчала, разглядывая его. Потом проговорила:
— Опять ты, гость из другого мира? Я что тебе понравилась, что ли?
Саша моргнул, он все не мог привыкнуть, какая она тут шутница.
— Э-э, ну да, того и гляди влюблюсь в тебя, вместо Сесилии. Но я серьезно. В моем мире меня беспокоит Африка, а наша Сана стала слишком много знать, и, по-моему, ей это мешает. Мне интересно, что может сказать такая Сана, как ты, простая и необремененная божественностью.
— Звучит сомнительным комплиментом, но так и быть я отвечу. Теоретически да, можно сделать так, чтобы не случилось. Но зачем?
— Чтобы все исправить, Сана.
— Что исправить? Предположим, тебе дана сила щелкнуть пальцами, и ты отменишь падение ракеты, изменишь прошлое. Но задумывался ли ты, что, тем самым, ты лишишь людей возможности совершить ошибку и научиться? Ты лишишь человека по-имени Мухато шанса сделать то, что возможно изменит его. Ты лишишь цивилизацию, трагедии, которая перестроила мир.
— То есть, надо дать им друг друга уничтожить? — поразился Саша.
— Да, если такой у них способ начать все сначала.
— Зря я возлагал на тебя большие надежды, здешняя Саночка.
— В следующий раз попроси приготовить тортик, вот тогда я тебя удивлю.
— А ты видела вероятное будущее, в котором вируса никогда не было? Какое оно?
— Я видела другие реальности. Ничего хорошего там нет. Постоянные войны, государственные перевороты, расовые конфликты. Наша Трагедия стала встряской для Африканского континента и всего мира. В шестидесятых европейские империи подарили им независимость, но никто не научил их, что государство должно заниматься людьми. Независимость и свобода — это ответственность. Лидеры, не обладающие достаточным образованием и культурой, оказались предоставлены сами себе и привели свои страны к краху. Иди Амин, Мобуту Сесе Секо, Жан-Бедель Бокасса, Масиас Нгема, — наш Мухато выдался достойным отражением этих недоумков.
— Понимаю, — кивнул Саша. — Война и чокнутый диктатор, который всех уничтожил, показали планете, что Гитлер не стал последним уроком, что наш мир хрупок и может погибнуть в одночасье.
Он немного поразмыслил, глядя на пустующее здание и безлюдную деревню за окнами, а потом проговорил:
— Но тебе не кажется, Сана, что эти народы должны жить и должны совершать свои ошибки дальше? Не ты ли говорила нечто подобное? Что надо давать людям учиться?
— Да, но они себя уничтожили, значит их урок был в этом.
— Но такая как ты, может дать им еще один шанс.
— А зачем? Нужен ли им этот шанс?
Саше пришла в голову идея, и он проговорил:
— А давай взглянем, мы же во сне!
— Это ты во сне, а я не очень.
— Да какая разница, ты же мультипространственная личность. Давай посмотрим на Африку в других мирах. Но не то, что смотрела ты, не надо этой истории падения и войн, за те пятьдесят лет, которые должны были быть, но не случились. Давай взглянем на итог. Что было бы сейчас, если бы они не умерли тогда?
Девушка о чем-то секунду поразмышляла, потом кивнула:
— Что ж, давай посмотрим.
Сана взмахнула рукой, окружающая обстановка как-то медленно смазывалась и появились большие экраны, кружащиеся в воздухе.
Саша увидел на них виды каких-то городов и торговых центров. На других экранах были не столь приятные и привычные сцены, а какие-то постройки из гофрированного железа с пыльными улицами и чернокожими детьми. На третьих экранах изображались заляпанные грязью джипики и грузовички, в которых ехали негры в военной форме с автоматами.
Сана, прогулялась вдоль экранов, рассматривая каждый из них. Возможно, она видела больше, чем просто изображения.