«С американской не сравнить, — подумал он. — То, что не могут не воровать при производстве, это факт. Это не обсуждается. Значит, Coke[39] должен быть менее сладким. Но он более сладкий, чем американский. Значит, они туда добавляют сахар. Зачем? Чтобы скрыть недостачу того, что украли. Не сахар же, раз добавляют? А что тогда?»
Продолжая решать про себя эту логическую задачу, он добрался до гостиницы и поднялся в номер на третий этаж.
Как только Сергей закрыл за собой дверь, телефон на столе моментально зазвонил.
— Добрый вечер, — запело сопрано, одновременно выдыхающее сигаретный дым, на другом конце провода. — Не хотите сегодня отдохнуть? Замечательные девушки. Не пожалеете.
Алехин повесил трубку. Посмотрел на часы. Было 21.16. В Ростове время московское. Набрал номер, выуженный из Интернета. Ответил мужской голос. Разговор был короткий. Незнакомец прервал его на полуслове, сказав:
— Подробности при встрече.
Договорились на одиннадцать утра. В Парке культуры и отдыха имени Октябрьской революции. У пруда с черными лебедями. От гостиницы на такси — пять минут.
Сбросив кроссовки, Алехин, не раздеваясь, рухнул на неразобранную двуспальную кровать и мгновенно забылся мертвым сном.
— Сережа, я волнуюсь, — Лена говорила тихо, чтобы не разбудить девочек, которые спали вдвоем на соседней кровати в номере. — Может быть, не надо туда ехать?
Сергей лежал на спине с открытыми глазами, закинув левую руку за голову, а правой обнимая Лену, которая лежала вплотную рядом с ним на боку, привычно обхватив его рукой и положив свою теплую ногу поверх его. Ее голова покоилась у него на груди. Он перебирал пальцами ее волосы, гладил плечо. Она скользила рукой по его щетинистому подбородку, медленно спуская руку вниз и теребя пальцами волосы у него на груди. От ее волос пахло свежестью. И любовью.
— И что? — спросил Сергей полушепотом.
От шепота у него садился голос. В детстве он много орал и громко пел. Однажды сорвал голос. Так, что даже говорить не мог. Получалось сиплое бормотание. «Ухо-горло-нос» прописал лечение и запретил говорить шепотом. А орать — наоборот, разрешил. Столько лет прошло, а он неукоснительно следовал советам врача, как будто работал не ментом, а оперным баритоном. У них дома была гитара. Лена любила слушать, как он поет. Он редко пел в компаниях, а вот дома делал это с удовольствием.
— Ты ничего там не узнаешь, родной, — прошептала Лена и коснулась губами его плеча. — Я боюсь, Сережа. Места себе не нахожу. Держусь, как могу, при девочках. Там же война. Тебя убьют, Сережа… Я прошу тебя…
Алехин почувствовал, как повлажнели волосы у него на груди. От ее слез. Он поднял руку к ее мокрой щеке, прижал к себе голову и поцеловал ей волосы на макушке, потом приподнялся, обнял и поцеловал в губы… И тут проснулся от громкого, как пожарная сирена, звонка. Вновь звонил гостиничный телефон. Он резко вскочил, схватил трубку. Посмотрел на часы. Было два ночи.
— Уважаемый гость, простите за поздний звонок, — прощебетал девичий голосок с мягким южнорусским акцентом. — Вы хотели бы хорошо отдохнуть, расслабиться в компании с нашими девушками?
Алехин протер глаза. В комнате было темно и душно. Окно закрыто. Кондиционер он не включал.
— Пришли мне русскую девушку от тридцати пяти до сорока лет, среднего роста, грудь третьего размера, некурящую, не брюнетку, — продолжая тереть глаза, вполголоса сказал Сергей, словно все еще боялся кого-то разбудить. — Есть у вас такие?
— У нас девушки на любой вкус, — с готовностью ответила трубка. — Вам на когда?
— На сейчас.
— Хорошо, ожидайте. Предоплата сто процентов. Девушке. На месте. Тариф — две тысячи рублей час, шесть тысяч рублей до утра, десять тысяч на сутки.
— А на неделю?
— По договоренности, — трубка захихикала. — Хорошего вам отдыха.
Девушка постучала в дверь через пятнадцать минут. Алехин успел принять мужской мгновенный «командировочный» душ и почистить зубы. Голый, прикрываясь полотенцем, он открыл дверь, повернулся и, не взглянув на девушку, лег в постель, накрывшись простыней.
Проститутка вошла и закрыла дверь. Сказала «добрый вечер». Тем же самым голосом, что и трубка четверть часа назад. Прошла в комнату. Села на стул у стола. Положила на стол сумочку и открыла ее. Алехин с трудом разглядел девушку в неярком свете ночника, висевшего у кровати на стене, — такой маленькой она ему показалась. На вид и восемнадцати не дашь. Волосы темные, коротко стриженные. Худенькая, невысокая. Груди не было совсем.
— Кристина, — представилась она застенчиво.