Где же корни, питающие лямщину на Подкаменной Тунгуске? Их надо искать в порочной системе транспортного хозяйства, применяемой на притоках. Конечно, крупным судам пробираться по мелководью верховьев чрезвычайно трудно. Даже средняя часть реки судоходна для них только в короткий период половодья. Зато катера с незначительной осадкой попадают здесь в родную стихию. Достаточное количество плоскодонных катеров мощностью, примерно, в 120 сил легко решит проблему ликвидации лямщины на Тунгуске. Берестянная лямка исчезнет из обихода и окажется там, где ей давно пора быть, — в витрине музея.
Есть и другой путь, решающий вопрос если не полностью, то, во всяком случае, на три четверти. Речь идет о сухопутной транспортировке товаров с ангарских пристаней, из Кежмы на Ваиавару. Сейчас этот путь доступен для вьючных лошадей. При сравнительно небольших затратах, которые легко окупятся в ближайшее время, его можно превратить в тракт, по которому зимой тракторы смогут завести все основные грузы. Такой ориентации придерживаются многие местные работники.
Пока шла разгрузка каравана, было решено сделать разведку порога, глухое ворчание которого отчетливо слышалось за пять километров от него, на месте нашей стоянки. Для этой цели спустили с борта мощный моторный катер.
Сначала он шел довольно быстро, но чем ближе подвигались мы к порогу, тем медленнее уходили назад каменистые берега. Волны, катящиеся через огромные подводные камни, били в борт, дождем брызг обдавали катер.
— Попали под душ, — проворчал механик.
— Эх, соорудить бы на этом самом месте электростанцию, — стараясь перекричать шум реки, заметил помполит. — На всю Эвенкию хватило бы тока.
А течение становилось все свирепее. Наконец, наступил такой момент, когда катер остановился на месте. Напрасно мотор захлебывался на предельных оборотах. Катер дрожал, пена летела из-под винта, но продвинуться вперед нам не удалось ни на шаг. А подниматься около самого берега, где течение слабее, можно было только с опытным лоцманом, знающим, где суденышко подстерегает подводный камень. Скрепя сердце, решили возвращаться назад. Если бы мы попытались сделать поворот посреди реки, то волны тотчас захлестнули бы катер. Мы слегка повернули к берегу, покрытому крупными валунами, очень похожими на рассыпанную несвежую картошку, и, осторожно развернувшись, пулей понеслись-обратно к каравану.
На корме теплохода толпились матросы, кочегары, рулевые. Их вниманием владел здоровенный пес, кем-то заманенный на судно. Ему тотчас присвоили кличку "Тамерлан". Перед началом рейса почти вся команда побывала коллективно в театре, и смотрела там "Волки и овцы" Островского. В честь бессловесного персонажа этой комедии и был назван наш четвероногий гость.
Тамерлан сидел, поджав пушистый хвост, и трусливо озирался. Причиной столь недостойного поведения пса оказался боров "Борька". Борьку давно собирались зарезать, но откладывали эту операцию со дня на день: хватало рыбы, что покупали на факториях. Боров разжирел и обнаглел необыкновенно. Будучи по натуре животных агрессивным, Борька с воинственным хрюканьем двинулся на Тамерлана. Случилось то, чего мы никак не ожидали. Жалобно взвизгнув, пес бросился к борту и, легко перемахнув через него, поплыл к берегу. Хохот и ядовитые замечания по поводу храбрости знаменитых тунгусских собак сопровождали это бесславное отступление. Выскочив на берег и основательно стряхнувшись, пес бросился к пожилому грузчику. С теплохода тотчас закричали:
— Эй, дядя! Сдрейфил твой песик. От борова сбежал без памяти! Такой собаке камень на шею, да в воду!
Хозяин пса не на шутку обиделся:
— Подождали бы глотку-то драть. С Борзым я на медведя хаживал. Давайте мне за него сейчас тысячу рублей — не продам. А что свиньи он струсил, так тут ничего смешного нет: собака таежная, отродясь свиней не видела, не знает, что это за живность такая.
Слова охотника произвели некоторое впечатление. Репутация Тамерлана (он же Борзой) была восстановлена. Но вторично заманить пса на теплоход оказалось все-таки безнадежным делом…
Работа на Большом пороге шла день и ночь. Наконец, последний мешок муки, предназначенной к разгрузке, оказался на берегу. Из Туруханска радио принесло утешительные вести: на Нижней Тунгуске — полный ледоход, большой подъем воды. Таким образом караван не только не опаздывал, но, выполнив полностью план, имел еще два-три дня в резерве, пока Нижняя Тунгуска не очистится окончательно ото льда. Мы тронулись в низовья Подкаменной, к выходу на Енисей.