Я повернулся к ней, приобнял за плечи, и мы начали целоваться.
Я по-прежнему не находил в этом ничего особенного, но ей, судя по всему, нравилось. Да и я в принципе был не против.
Вскоре мы оторвались друг от друга, тяжело дыша. Наши глаза блестели.
Я вопросительно приподнял бровь. Лиза легонько кивнула.
Что ж, этот день мне нравился всё больше и больше.
Мы вновь слились — и теперь уже не собирались останавливаться.
Полтора часа спустя, вдоволь насытившись друг другом и устроив ещё один «овертайм» прямо в душе, а затем наскоро перекусив, мы уже приехали к моим родителям и разместились перед телеком у меня в комнате, чтобы посмотреть ключевой в сезоне-2017 Гран-при Сингапура. Мама всё ещё была в больнице, а отец занимался какими-то своими делами, так что нам уж точно никто не должен был помешать.
Пока шла реклама и вся эта предварительная ботва, Лиза то и дело стреляла в меня глазками с намёком на продолжение, но я делал вид, что не реагирую. Я уже и так был выжат — и мог думать на эту тему разве что в таком ключе, что делать это на прохладном твёрдом полу или привалившись к косяку двери — не самая удачная затея. Хорошо ещё, что при мне совершенно случайно оказалась с собой пачка «резинок».
Хотя, в целом, всё было довольно неплохо. В конце концов, видеть заигрывающую улыбку на лице Лизы было всё же приятнее, чем насмешливую ухмылку.
Вдобавок — и мы оба это понимали — сегодня наши отношения вышли на совсем иной уровень. Если раньше это была простая симпатия, всего лишь капельку сильнее чем дружеская, то теперь это превратилось в нечто иное, нечто большее. И отпускать это, давать распасться образовавшейся между нами связи ни я, ни Лиза не собирались.
Мы сидели, расслабленные, на диване, и смотрели на то, как пилоты проходят прогревочный круг, когда Лиза спросила:
— Слушай, а чем эта гонка так для тебя важна? В смысле, это просто очередной Гран-при, таких в год по двадцать штук идёт…
— Понимаешь… Я в этом деле чуть больше, чем простой зритель.
Лиза приподняла бровь, и я вкратце поведал ей о своей переписке с Феттелем и о том, как четырёхкратный чемпион отказался от моей помощи в завоевании пятого титула.
— Говоришь, Хэм возьмёт семь личных кубков и позарится на восьмой? — хмыкнула Форман, когда я закончил. — Тогда это имеет смысл. Ну и? Себ типа сказал, что и сам справится?
— По-моему, он не хочет, чтоб ему было стыдно, — ответил я. — И тут я его понимаю. Но блин, это же он водит свой болид, а не я за него… О, всё, сейчас начнётся.
«Только не вылети, — повторял я про себя, вперившись взглядом в экран, на котором перед гонщиками загорались стартовые огни. — Только не вылети…»
Втайне я всё-таки надеялся, что Феттель прочитал моё последнее сообщение.
И… поехали!
Феттель хорошо стартовал, отрываясь от всех с поула. Но там и Кими с внутренней стороны обходил Макса за второе место…
Контакт!!!
«Феррари» финна закрутило с почти оторванным колесом.
Я вцепился ногтями в обивку дивана.
Только бы не…
Но Кими всё-таки задел болид Феттеля, и тот, замедляясь, покатил вперёд, пропуская «Мерседес» Хэмилтона!
— Су-ка!
Я со всего размаху запустил пультом в телевизор.
Пульт ударился в стену и упал на пол — вместе с выскочившими батарейками.
— Ааааааррргх…
Согнувшись, я обхватил голову руками. Комментаторы уже вовсю обсуждали последствия этой аварии (при этом упоминая и продолжение инцидента, когда неуправляемый Райкконен снова влетел в Макса, заходившего в поворот, а тот заставил подпрыгнуть и развернуться Алонсо).
Я же был в жесточайшем тильте.
Потому что знал, что борьба, по сути, окончена.
На Гран-при Японии Феттель сойдёт из-за проблем со свечой зажигания — и всё, шансов отыграться у него больше не будет.
В той вселенной его пятый титул похоронила ошибка в Азербайджане. Здесь — случайность, от которой он не смог защититься.
Время как будто нарочно стремилось идти везде по одному варианту. И далеко не на всё я мог повлиять своими силами.
— Я так понимаю, гонку дальше можно не смотреть, — сказала Лиза, подходя и выключая телек.
Затем она направилась обратно, и чёрт возьми, я впервые увидел, насколько же соблазнительной может быть простая походка.
Лиза вновь опустилась рядом со мной и прошептала на ухо:
— Что ж, может, тогда займёмся чем-то другим?
Я поцеловал её, а затем прижал палец к её губам:
— Не здесь. Мы же не хотим глупо спалиться, как подростки в третьесортной комедии? Поехали обратно. Только возьмём с собой… что-нибудь мягкое. Спальный мешок, например.