Пройти мимо пятёрки явно не последних здесь людей, которые дружно таращатся на тебя – это как-то невежливо. Но и лебезить тоже нельзя.
Не по аристократически.
Приблизившись, я остановился, и, не изобразив даже намёка на поклон, заговорил:
– Доброго вам утра, уважаемые. Я пришёл сюда, чтобы стать учеником школы Стального Дворца Алого Стекла. Но я не вижу на входе тех, кто заведуют приёмом. Не могли бы вы подсказать, где я могу их найти?
Все пятеро так и таращились молча. Секунда прошла. Пять. Десять.
Это начинало напрягать, но я продолжал стоять, изображая из себя воплощение невозмутимости.
Один – седой до последнего волоска болезненно-худой мужчина с непомерно-круглым для такого телосложения лицом, наконец, даже не поклонился, а едва кивнул:
– И вам доброе утро, господин.
Затем, глядя как бы сквозь меня, отстранённо произнёс:
– На молодом господине печать Первохрама. Высшая печать.
Я едва сдержался, чтобы не улыбнуться понимающе, но при этом с превосходством.
Не зря затеял ту нервную эпопею с Хлонассисом. Теперь любой, кто может видеть некоторые вещи, сходу определит, что я не просто храм посещал, я был допущен к высшему испытанию. Все действующие Первохрамы Арсы находятся под контролем старых семейств. Церковники там, как говорится «царствуют, но не правят». Ни младшая аристократия, ни тем более зажиточные люди неблагородных кровей не подпускаются к ключам силы высоких порядков. Всё открыто только для своих, за этим следят строжайше.
Получить такой ключ за пределами Арсы – возможно. Но это будет своего рода иной кластер храмов, не связанных с империей и зависимыми от неё территориями. Печать там отличается, это моментально срисуют. Также считается, что подделка такой отметки невозможна. Разве что в глупых легендах можно о подобном услышать.
То есть носитель Высшей печати обладает своего рода паспортом, потерять который невозможно, а фальшивок не существует.
Я, разумеется, прикрыл себя не самым простым амулетом, искажающим вид на мой ПОРЯДОК. Вещица не из уникальных, но весьма дорогая, и предоставляет качественную маскировку. Однако Стальной Дворец – это не придорожная закусочная с залежалыми пирожками, это высшее учебное заведение Равы. Естественно, кандидатов в ученики здесь проверяют не первые попавшиеся личности, а спецы своего дела. Этот седой мужчина с кругом сыра вместо головы прекрасно рассмотрел мои атрибуты и многое другое. Отметка Первохрама и вовсе сразу в глаза должна бросаться, как её ни прячь.
Есть риск, что это не просто мастер, а всем мастерам мастер. На уровне настоящей легенды. Такой, в теории, способен разглядеть то, что я прячу на самом деле, а не просто делаю вид. То есть поймёт, что мой ПОРЯДОК выглядит крайне странно, да и сам я весьма мутный. Маловероятно так нарваться, но шанс есть. Я даже к этому готов.
Ну а что тут такого? Необычные цифры и отметка не просто Первохрама Арсы, а Первохрама потерянного – это не преступление.
Но даже при такой невероятной наблюдательности в моей отметке испытания он не увидит ничего опасно-подозрительного. Пусть тот Первохрам, который я посетил, считается утерянным – это ничего не значит. Его печать ничем не отличается от печатей тех храмов, где открывает круги силы вся древняя аристократия Равы. Некоторые закрытые параметры печати – да, способны пролить свет на нежелательную информацию. Но, насколько мне известно, посторонним получить к ним доступ или невозможно, или можно лишь с превеликими хитростями и сложностями.
Да, засветиться здесь риск всегда есть, не угадаешь. Однако именно в этом случае шансы либо нулевые, лишь немногим выше.
Так что, я в ответ кивнул с самым честным видом:
– Да, высшая печать. Но я спросил не это.
– Простите, – снова изобразил поклон седой. – Мы не ожидали никого увидеть в столь ранний час. Первые претенденты обычно появляются значительно позже.
Я пожал плечами:
– Приём начинается утром, рассвело почти час назад. Я что-то делаю не так?
– Нет, всё так, – ответил непомерно-толстый мужчина, стоявший правее от седого. – Я мастер Брасс, в этом году я отвечаю за работу с претендентами. А вы, как я понял, претендент. Могу я поинтересоваться, как вас зовут?
– Чак из семьи Норрис.
В глазах толстяка ничего не промелькнуло. Смотрел на меня, как сытая рыба смотрит на дохлого червяка:
– Чак из семьи Норрис, вам известны требования к претендентам?
– Чтить императора; уважать Стальной Дворец Алого Стекла; быть ненамного младше пятнадцати и не сильно старше семнадцати лет; уметь читать и считать; быть минимум бетой начиная с четвёртой ступени просветления и альфой с двенадцатой ступени; всего ступеней не должно быть меньше четырнадцати; надо относиться к уважаемой семье и не срамить её честь; также надо преподнести ритуальное пожертвование для передачи в имперскую казну; обязаться соблюдать законы и правила во время обучения; иметь при себе личный меч.