Лейла принесла подогретые питейные чайнички с секу-мом. Куллин сделал глоток и слегка прогнул спину, чтобы уменьшить натяжение кожи на месте свежих татуировок.
— Так что вы задумали, Зигмунд Молох?
Молох улыбнулся. И его улыбка, как и все лицо, страдала от недостатка симметрии.
— Позвольте мне начать с признаний в том, что я ваш должник. Это бесспорно. Вы вытащили меня из Петрополиса, когда мои планы рухнули, и в течение шести месяцев охраняли меня. Чуть раньше я уже разговаривал об этом с Лейлой. Я в долгу перед вами и не собираюсь от него Отказываться. И обманывать вас не собираюсь. Я по достоинству отблагодарю вас, как только представится такая возможность.
— Но? — учтиво кивнул Куллин.
Боюсь, что мы начнем мешать друг другу,— сказал Молох. — Я поднимаю этот вопрос в надежде избежать такой вероятности. Но, боюсь, мы все равно рано или поздно окажемся помехой друг для друга.
— По какой же причине?
— Если оценивать стандартной шкалой, то я обладаю сверхъестественным уровнем интеллекта. Альфа... даже выше чем альфа. И должен выразить свое почтение, если судить по тому, что мне удалось узнать о вас за время нашего сотрудничества, вы такой же.
— Благодарю.
— Вы гений, Орфео. И Когнитэ была бы рада видеть вас в своих рядах.
— И вновь благодарю вас. Скажите, Зигмунд, вы что, пытаетесь комплиментами затащить меня в постель?
Лейла засмеялась.
— Мы оба, — снова заулыбавшись, покачал головой Молох, — манипуляторы, интриганы, конспираторы. Мы способны различить смысл там, где его не смогут увидеть другие. Мы умеем продумывать и создавать экстравагантные комплексные планы, наслаждаясь их воплощением в жизнь. Короче говоря, боюсь, мы настолько хороши, что вряд ли нас можно назвать здоровыми.
Куллин снова отпил из чайничка и отставил его.
— Не могу не согласиться с этими словами. Продолжайте.
— Работая вместе, мы могли бы реализовать просто немыслимые проекты. Но мы не вместе. Всем распоряжаетесь только вы. И мне не доверяете. Вначале это было даже целесообразно. Но теперь стало помехой. Существует реальная угроза того, что мы перессоримся и порвем друг друга. Вообще, мне просто хочется быть с вами откровенным.
— Откровенность — это хорошо.
Молох поднялся на ноги:
— Я выхожу из игры, Куллин. Начиная с Петрополиса, я был только грузом, вашим трофеем. Да, я представляю для вас ценность. Могу догадываться, что вы могли бы заработать приличные деньги, передав меня любой из заинтересованных групп. Но этого я допустить не могу.
В самом деле? — спросил Куллин, снова присаживаясь, зная, что Лейла Слейд уже бесшумно поднялась, а Люциус Уорна подошел ближе. — Знаете ли, Зигмунд, мне кажется, вы неблагодарный человек. Вначале я вытащил вас из печи, а теперь вы считаете, что я стал бесполезен?
— Этого я не говорил.
— Но именно так все и прозвучало.
— Каждый слышит только то, что слышит. Полагаю, вместе мы могли бы добиться многого. Но только как партнеры. А не так, как сейчас.
Куллин поднялся и встал перед Молохом. Слейд застыла возле.
— Вы живы исключительно благодаря мне, — сказал Куллин. — Вам удалось избежать пленения и экзекуции только потому, что я обеспечил вашу безопасность. Мне приходилось присматривать за вами и продумывать пути, ведущие к вашему спасению. Мы делали все возможное...
— Я понимаю...
— Рейвенор мог бы...
— Рейвенор отстает от нас всего на шаг! — прорычал Молох. — Всего на шаг! Он преследует нас, выслеживает и практически наступает нам на пятки, куда бы мы ни направились, последние шесть месяцев! Он...
— В этом-то и суть, — тихо произнес Куллин.
— В чем?
— В этом!
Это был один из тех крайне редких случаев, когда Лейла Слейд слышала, чтобы ее господин повышал голос.
— Где удобнее прятаться, как не в тени этого ублюдка? — мягко произнес Куллин. — Вы стали самым разыскиваемым человеком сектора, Зигмунд. Куда нам бежать? К ядру? Не с вашим лицом, записанным на каждом поисковом планшете, не с вашим именем, занесенным в список «разыскивается». Может быть, к Мутным Звездам? Нет, там нам искать нечего! Мы можем только скрываться! Наше волшебство способно работать только до тех пор, пока мы остаемся внутри системы. И именно этим я занимался. Просчитывал каждый шаг Рейвенора. Все это время мы оставались в его «мертвой зоне». Ваш главный противник прячет вас самим фактом своего присутствия.
Молох промолчал и нахмурился.
— И сделать это было непросто, — произнес Куллин. — Так что, мать вашу, проявите ко мне хоть немного уважения!
Молох отступил назад. Ему непривычно было оказываться настолько огорошенным.
— Ох, Орфео, — простонал он, — вот потому-то мы и должны работать вместе. Находиться в диалоге друг с другом. Должен признать, вы блестяще управляетесь с Рейве-нором. Но вам стоило все рассказать и мне!
— Успокойтесь, — сказала Лейла. — Просто успокойтесь. Молох, не заставляйте меня второй раз за один день выступать против вас.
Но Зигмунд был слишком рассержен, чтобы сдерживаться:
— Уйди, Лейла. Ты помнишь, что произошло в прошлый раз.
Раздраженная Слейд выхватила пистолет и приставила его к голове Молоха.
— Только не снова, — произнес Зигмунд, производя правой рукой свой необычный щелкающий жест.
Оружие Слейд взлетело в воздух, и Молох поймал его. Но левая рука Лейлы уже нацеливала на него лазерный короткоствольный пистолет.
— Я быстро учусь, — сказала она, и Люциус Уорна, стоящий позади нее, спокойно поднял свой болтер.
— О, да уберите вы их, — угрюмо произнес Молох, глядя на Куллина. — Нам необходимо начать делиться информацией и помогать друг другу прямо с этого момента.
— С чего бы это?
— С того, что, боюсь, дела наши плохи.
— Плохи?
— Не имея представления о ваших великолепных расчетах и будучи обеспокоенным сложившейся ситуацией, я задействовал собственные планы. Боюсь, они вступят в конфликт с вашими, и это повлечет за собой плачевные последствия для нас обоих.
— Во имя Трона, — вздохнул Куллин, — Зиг, что именно вы сделали?
Словно в ответ на его вопрос загудел входной звонок у внешних ворот.
— Посетитель, — произнесла Лейла.
Проверь, кто там, — ответил Куллин.
Слейд убрала в кобуру лазган и поймала брошенный Молохом пистолет. Убрав и его, она вышла из комнаты.
— Что вы сделали? — повторил Куллин, переведя взгляд на Молоха.
— Позаботился о своей безопасности.
— Оставьте это мне.
— Обязательно, если вы станете держать меня в курсе дел и будете прислушиваться к моим предложениям. Нам необходимо начать сотрудничать, иначе мы уничтожим друг друга.
— Всецело с вами согласен.
Слейд возвратилась в сопровождении человека, закутанного в длинный плащ с капюшоном.
— Посетитель к нашему гостю, — сказала она.
— Вероятно, это не самая удачная идея, принимая во внимание труп на полу, — пророкотал Уорна, впиваясь взглядом в мертвого графера.
— Не стану настаивать на соблюдении формальностей, — произнесла закутанная фигура, а затем повернулась к Молоху. — Нас связывает восхитительное чувство братского взаимодоверия.
Молох улыбнулся. Древнее кодовое приветствие Когни-тэ показалось ему заблудившимся, навевающим тоску эхом.
— И я полон доверия, с нетерпением жажду узнать своего брата, — ответил он в соответствии с традицией.
— Рейвенор покидает этот мир. Его охота закончена, — сказал человек, скрывающийся под капюшоном.
— Отличные новости, — ответил Молох.
— Теперь нам осталось уладить самую малость, — произнес посетитель.
— Ох, Зигмунд, да расскажете вы уже или нет? Что, черт возьми, вы натворили? — прошептал Куллин.
— Я дал одно обещание, которое теперь необходимо исполнить, — сказал Молох. — Нам надо сделать все возможное для этого. — Он снова посмотрел на человека в плаще. — Так что там осталось?