— Пока никак, — отвечает девушка. — Но только пока. Она находит ключ и снова поднимается.
— Так, значит, мы в будущем? — спрашиваю я.
— Во всяком случае так показывает дверь. Три или четыре сотни лет вперед. Время от времени мы видим их. — Она оглядывается. — Ох, они возвращаются.
— Малышка права! — рычит Ангарад.
— У меня всего восемнадцать зарядов, — произносит Нейл. — Как вы думаете, что произойдет, когда они закончатся?
— Айозоб, пожалуйста, попробуй открыть дверь! — приказываю я, прежде чем оглянуться на Нейла. — Есть у меня такое ощущение, Гарлон, что, выпустив семнадцатый, ты еще успеешь пожалеть, что не остался на борту Ведьминого Дома.
— Очаровательно, — отвечает он. — Я знал, что с вами всегда могу рассчитывать на обнадеживающий ответ.
Айозоб пытается повернуть ключ в замке, но тот не двигается.
— Дверь еще не готова, — говорит мне девушка. — Или же... в общем, она, может быть, никогда не будет готова.
— Прошу тебя, продолжай попытки.
Я жду. Нейл расхаживает вокруг меня.
— Гидеон, — спрашивает охотник, — вот если Ведьмин Дом погибнет, то как долго еще протянет эта проклятая дверь?
— Не знаю. Если ее существование привязано к Дому, то недолго. Очень надеюсь — молюсь даже, — что она не зависит от него.
— Ладно, будем считать, что вы меня успокоили, — усмехается он.
— Рейвенор! — внезапно встревожилась Ангарад.
Я оборачиваюсь и вижу то же, что и она: желтоватое, вытянутое облако пыли, поднимающееся над черной вулканической цепью. Оно медленно приближается к нам.
— В этот раз их еще больше!
— Пожалуйста, Айозоб, попытайся еще раз.
В этот раз, о чудо, ключ поворачивается. Дверь открыта.
Она открывалась еще трижды. Мы побывали в безлюдной, продуваемой всеми ветрами степи; посреди туманной, дюракрастовой долины, раскинувшейся под ночным небом, в котором истекало мерзостью Око Ужаса; и, наконец, в лесу белых гладких деревьев возле зеленовато-черного озера.
Здесь нет никакой прямой угрозы, нет чувства неотвратимой гибели, нет даже признаков жизни, если не считать странных деревьев и маленьких бледных ос.
Мы решили отдохнуть здесь пару часов. Но путь скоро придется продолжить, потому что я не могу точно сказать, как долго нам еще предстоит перемещаться между мирами, прежде чем мы окажемся во времени и месте, хотя бы приблизительно соответствующем нашему.
Но отдых нам необходим. Провианта у нас нет, а озерной воде доверять нельзя. Я проверяю ее при помощи своих систем и обнаруживаю, что она непригодна для питья. Это даже не вода.
Ангарад ложится и засыпает. Ее примеру следует и смотрительница, прислонившись к стволу гладкого дерева. Нейл бродит по поляне.
Здесь холодно. Шелковисто-серые небеса над белесыми ветвями деревьев усыпаны неизвестными мне звездами. Интересно, как далеко нас занесло? Какое количество парсек, лет? Да и наша ли это Галактика?
Я пытаюсь дать отдых своему сознанию, успокоить его ритуалами псайканы, установить полученные повреждения и избавить его от усталости. Размышления позволят мне хотя бы немного восстановить силы.
Но меня беспокоит мое тело, моя физическая жалкая оболочка, замерзшая, беспомощная и скорчившаяся в кресле. Как правило, системы жизнеобеспечения избавляют меня от подобных ощущений.
Я снова и снова возвращаюсь к словам Айозоб. Что за демон ей примерещился? Если ее слова содержат хоть толику правды, то у меня есть одно подозрение, хотя я ничего и не смогу теперь с этим поделать.
Если предполагать худшее: «надев» Бэллака, я обнаружил в его сознании искусственные изменения, которых не находил там, когда осматривал его раньше. «Надевание» позволяет взглянуть на человека совсем иначе, глубже. В тот момент я был слишком занят — слишком напуган, — чтобы уделить этому положенное внимание, но сейчас, имея возможность относительно спокойно поразмышлять, я вспоминаю...
Это был блок. Искусственно воздвигнутый, практически необнаружимый барьер — невероятно сложный элемент ментальной архитектуры. Его назначение заключалось в том, чтобы некая часть сознания Бэллака оставалась невидимой для меня. Я и прежде в своей жизни встречался с подобными трюками, причем в данном случае велико сходство с техникой, разработанной в Когнитэ и именуемой Черной Дамбой.
Что он скрывал за ней? Связан ли он с этой ноэтиче-ской школой? Сам ли он установил Дамбу, или кто-то возвел ее, не спрашивая его разрешения?
Мог ли Бэллак оставить след, обнаруженный мной в ментальном пространстве Мауд Плайтон? Неужели все это время он прятал демона в своем сознании?
— Гидеон? — Нейл приблизился к молчаливо стоящему креслу.
Поверхность модуля жизнеобеспечения была исцарапана и помята, и казалось, будто его прогнали через пескоструйную машину. Пробоины были заполнены загустевшей субстанцией.
— Гидеон?
— Гарлон? — прохрипели в ответ вокс-динамики Рей-венора.
— Вы спали?
— Думаю, да. Наверное, именно этим я и занимался.
— Тогда прошу прощения. Точно сказать не могу, но... — Нейл огляделся вокруг. Ангарад, точно кошка, свернулась на земле и дремала. Смотрительница казалась ребенком, заблудившимся в каком-то сказочном лесу. — Уже около трех часов. На самом деле это только предположение, поскольку мой внутренний хронограф ведет себя довольно забавно, но что-то подсказывает, что прошло уже три часа. — Он поглядел на небо. — Становится все темнее и начинает холодать.
— Значит, пора снова воспользоваться дверью, — ответил Рейвенор.
— Как вы думаете, она и в самом деле может отправить нас домой? — спросил он.
— Сомневаюсь, что у нас есть какой-то более надежный способ для возвращения, — сказал Рейвенор. — Очень надеюсь, что очередная точка выхода будет расположена в опознаваемом имперском пространстве, хотя бы в удаленном, или даже на корабле, но в пределах пяти лет от начала нашего путешествия.
— Пять лет? — усомнился Нейл. — Так много?
— Я буду рад, если мы сможем настолько приблизиться, — ответил Рейвенор. — Правда, боюсь, системы управления дверью повреждены. Теперь ею не руководят вопросы о поисках связности. Думаю, сейчас мы путешествуем наобум. Я даже не уверен, что откроющиеся перед нами пространства будут пригодны для жизни людей.
Нейл вскинул брови:
— Эта замечательная идея мне в голову как-то не приходила. Значит, в следующий раз, когда мы откроем дверь, она может вывести нас... куда? В мир, лишенный атмосферы? Или с непригодной для дыхания атмосферой?
— Хоть в открытый космос. Варп. Самое сердце звезды. Или снова Ведьмин Дом. Этот аварийный выход вполне может оказаться вовсе и не аварийным, и не выходом. Возможно, что мы просто отсрочили свою смерть. Думаю, ты со мной согласишься, что ввиду этих вероятностей несколько световых лет и уж тем более пять годиков станут настоящим чудом.
Нейл кивнул, задумчиво глядя в пространство.
— Кстати, вы так и не сказали мне, получили ли вы ответ, — произнес он.
— Отчасти. Дверь доставила меня к Молоху... во всяком случае, к тому миру, где он решил скрыться.
— И где же это?
— Понятия не имею. Но там меня дожидался Орфео Куллин.
— Он собирался убить вас?
— Он хотел поговорить.
— Шутите! — засмеялся Нейл.
— У него было предложение. Он хотел заключить со мной сделку. Похоже, что они с Молохом очень заинтересованы в Сдайте.
— В Сдайте?
Нейл потер синяки, оставленные на его горле рукой Уорны.
— Куллин предложил нам с Молохом объединиться, чтобы сразиться со Слайтом. Ему хотелось, чтобы мы положили конец нашей вражде и действовали вместе против общего врага. Я ответил им «нет».
Рейвенор замолчал. Ему не хотелось рассказывать Гар-лону обо всех подробностях того разговора.
— И что было бы, ответь вы «да»? — спросил Нейл.