Ничего не соображая, он орал:
– Ты мужик?! Нет, ты мужик или конь чихнул?! Раз мужик, держись вот здесь! Кто первый шашку отпустит, тот и не мужик!
Оба они – и охранник и этот полудурок – в четыре руки держали шашку с зажженным фитилем и смотрели друг на друга выпученными глазами. Посетителей от входа сдуло. Потушил фитиль выскочивший из клуба администратор.
От фитиля осталось полсантиметра. После этого охранник не выдержал и уволился. Его место у дверей занял мент в форме.
Это было даже забавно. Внутри черт знает что творится, а он – в форме и строгим взглядом смотрит по сторонам. Иногда хозяева посылали офицера за пивом. Больше никакой пользы от него не было.
4Денис Одинг (промоутер): Поначалу «Тоннель» охраняли районные милиционеры, которые просто физически не могли противостоять этому безумию. Дошло до того, что Лешу Хааса прямо посреди вечера затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении. После этого мы пригласили охранников посерьезнее. Они были не то ОМОНовцы, не то еще кто-то. В общем им было все нипочем.
DJ Слон (Олег Азелицкий): В «Тоннеле» был охранник, – он еще на первой чеченской воевал. Он выбегал один на десятерых бандитов и орал: «Стреляю на поражение! Не уйдете, суки!». Бандосы тоже были не дураки, – разбегались, едва завидев этого парня. Еще был легендарный милиционер, который вместе с нами прямо в форме ел галлюциногенные грибы.
DJ Лена Попова: Периодически в «Тоннеле» стреляли. Постреливали, я бы сказала. Время от времени.
Ну, а на улице-то постоянно. Я помню, как мой приятель Илюша танцует на танцполе, и вдруг приходит наш же охранник, Якут, достает пистолет и приставляет его к илюшиной башке. Мол, Илюша – пидорас, а Якут таких не любит. То ли он набухался, а может, нанюхался чего. Я ж не знаю, что там охрана употребляла. Я побежала к Андрюхе Хаасу, говорю:
– Слушай, там Якут волыной трясет налево-направо!
Андрей его тут же уволил. Прямо тут же! Потому что это опасно: он ведь мог запросто пристрелить человека. И глазом бы не моргнул. Илюша потом еще час ходил, как полотно, белый. Причем народу вообще никого не было. Это было самое начало вечеринки, по-моему, чуть ли не десять минут первого.
DJ Костя Лавски (Константин Петров): А еще год спустя в клубах стали появляться настоящие оборотни в погонах. Милицейские курсанты шли в клуб на практику: они терлись, грели уши, провоцировали людей. Когда потом, во время облавы, менты входили вовнутрь, то уже заранее знали, кого брать.
Олег Назаров (промоутер): Облавы бывали примерно раз в полгода. Причем это были такие облавы, которые нынешним тусовщикам даже и не снились. Увидеть чьи-то выбитые зубы на стене – это было в порядке вещей. Приезжали человек пятьдесят: в касках, с дубинками, с помповыми ружьями. Причем они даже не успевали крикнуть: «На пол!» Когда ОМОН вбегал, все уже лежали. Не потому, что ты сам ложился, а просто вышибая двери, эти ребята роняли все на своем пути до самой противоположной стены.
Приезжали не только из-за наркотиков. Где нибудь мента убили или ограбили банк, – ну, что делать? Надо ответить на это рейдом. В «Тоннель» – пятьдесят человек. Всех замесить! А еще такие же наряды отправляли в самые дорогие рестораны того времени. Человек ест какого-нибудь лобстера за $40, и вдруг в ресторан влетает ОМОН. Дубинкой по голове – и ты падаешь лицом в этого сорокадолларового лобстера. Это было нормальное явление.
DJ Костя Лавски (Константин Петров): Я помню, самая жесткая облава прошла в 1994-м, когда на Суворовском проспекте расстреляли какого-то высокопоставленного мента. И руководство дало команду прочесать весь город. Так сказать, отомстить за товарища. Это были совсем не шутки. Я тогда был на дискотеке, на Невском, 40, и туда перед самым началом вечеринки ворвались ребята в масках. Я видел, как человек, который сидел с девушкой за столиком, ни с того ни с сего получил с размаха прикладом в лицо. Просто так! Потому что не упал сразу, как только они вбежали. Или потому, что ел не то блюдо. Я не знаю – просто так. Потом они уехали, раненых увезли в больницы, и только после этого мы начали играть.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Когда была самая первая облава в «Тоннеле», я лежал как раз на проходе. Все ходили и пинали меня. Каждый считал нужным пнуть и сказать: «Чё, блядь, разлегся!» В общем, я потом рентгеновские снимки ходил делать.
DJ Лена Попова: Я играю, играю, и тут врываются какие-то идиоты. Я вырубаю музыку и начинаю им хамить. Просто потому, что серьезно всё это не воспринималось. У меня на танцполе несколько десятков малолеток. А тут вбегают точно такие же, только все накачанные и в масках. Одни лежат, другие ходят и бьют их ботинками. А возраст у тех и у других один и тот же.