— Что ты делаешь, Мышка? — спросил Алик. Я проглотила это ласкательное имя — его маленькая мышка. Он называл меня так в течение многих лет, насколько я помню.
Я посмотрела вокруг, чтобы увидеть, кто был рядом, но никого поблизости не было. Рука Алика вдруг обхватила мою шею, и я ахнула в шоке.
— Я спросил, — Алик произнес сердитым голосом сквозь стиснутые зубы, — что ты делаешь? Не игнорируй меня. Мне не нравится быть проигнорированным.
Я увидела на его правой руке кровоподтеки и также большой черно-синий синяк на бедре, скрытый под шортами. Что с ним случилось? Он выглядел ужасно.
Алик заметил, что я смотрела. Он быстро закрыл синяк, сжимая в гневе челюсти, и отвернулся на мгновение, а я внутренне выругалась. Должно быть, это его папа. Я знала, что он причинял боль Алику. Слышала его крики, исходящие из комнаты. Когда мы посетили его дом, то я была свидетелем синяков Алика, видела, что он хромает и иногда сломанные кости после «встречи» с его папой, когда он сделал что-то неправильно.
Алик всегда был зол, и испытывал ко всем ненависть… кроме меня. Что-то изменилось в нем, когда я была рядом. Он никогда не был спокоен, но взгляд смягчался, когда он смотрел на меня.
— Я... Я лежала на солнце, — живот сжался, когда я тихо сказала, и железная хватка на моей шее ослабла, но он не отпустил. Алику было четырнадцать, но его невероятная сила была больше похожа на силу взрослого человека.
Алик опустил руку.
— Я собираюсь лежать с тобой.
Я не смела спорить, поэтому предложила ему робкую улыбку и легла на полотенце.
Я лежала неподвижно, потом вскочила, когда почувствовала, что Алик начинает исследовать края моего бикини.
— Алик, ты что делаешь? — спросила я, стараясь, отодвинуться от его руки.
Рука Алика поймала мою руку и сжала в тисках.
— Расслабься, мышка. Я прикасаюсь к тебе.
— Но...
— Заткнись! Ты будешь делать, как я говорю, — зарычал Алик.
Мне стало слишком страшно, чтобы бороться с ним, когда он начал исследовать треугольные края лифчика.
— Так красиво, — пробормотал Алик, не замечая моих слез.
Мои руки начали дрожать, но я просто закрыла глаза и позволила Алику трогать меня, чувствуя его губы на животе. Я хотела позвать на помощь, но не смогла. Как бы глупо это ни звучало, я часто жалела Алика. Я не хотела, чтобы его еще кто-то избил, как это делал его отец. Хотя мне надо было сделать именно это. Физически я не могла бороться с Аликом и, конечно, не хотела злить его дальше, так что я позволяла этому случаться. Ведь это было бы не в первый раз.
— Ммм... — застонал Алик, касаясь моей кожи, проводя пальцем рядом с краем материала бикини, от чего у меня перехватило дыхание.
— Алик, не надо, пожалуйста, — только успела я сказать, когда была прервана злым шипением:
— Что, черт возьми, ты делаешь, Алик!
С облегчением я подняла голову и увидела Луку Толстого, возвышающегося над нами, с выражением ярости на красивом лице.
— Пошел на хер, Толстой! — сквозь зубы сказал Алик, сжимая мои запястья сильнее. Лука выпучил глаза. Когда я захныкала вслух, Лука схватил Алика за волосы и толкнул, не забыв ударить в лицо. Алик отшатнулся, пальцы дернулись к губам, на его лице появилась тревожная окровавленная улыбка. Он посмотрел на Луку, а тот наклонился и оттащил меня, чтобы я была вне видимости Алика.
— Иди, — приказал он. Я повернулась, чтобы убежать, бросив взгляд назад, и увидела, что Алик видел, что я собираюсь уйти. Он был зол.
Я не собиралась оставаться, чтобы увидеть их драку. Это случалось часто. Алик пытался воспользоваться мной, и Лука был моим чемпионом. Они будут бороться, Алик будет терпеть поражение с его отцом — еще хуже, с моим отцом — вот так жизнь и будет продолжаться. Все как обычно в течение нескольких дней, пока Алик не сделает это снова.