— Еще бы мне не помнить. Я немало на нее потратил. — Он подергал себя за ус и огляделся. — Где я? Что-то… в этой комнате что-то не так.
— Что мне надо сделать, если я не могу выйти в офлайн, Тинто? Система не работает, и я не могу выйти в офлайн?
— Что, эти мерзавцы и здесь все испортили? — Он оскалился беззубым тигром. — Я им яйца оторву. Что значит — не можешь выйти в офлайн?
— Просто скажи. Что я могу сделать?
— Не понимаю. — Неожиданно показалось, что он может заплакать. На иссохшем лице появились морщинки в уголках рта и глаз, и старик Тинто тряхнул головой, как человек, пытающийся проснуться. — Черт побери, у меня ноги болят. Если не можешь выйти нормальным способом, Элеанора, то сходи и прогуляйся. Зайди на чью-нибудь территорию, воспользуйся чужим оборудованием. Иди к Каналу — в соседний мир всегда можно попасть по реке. Или так, или… дай-ка подумать… Венеция… да, иди к крестоносцам или евреям.
— А другого способа выйти в офлайн ты вспомнить не можешь? Более короткого?
Тинто уставился перед собой, пытаясь сосредоточиться.
— Элеанора? Ты получила цветы? Мне так жаль, что я не могу приехать к тебе сам. Меня засунули в этот проклятый госпиталь.
— Да, — медленно сказала она. — Я получила цветы. — Потом столь же медленно и глубоко вдохнула и подняла руку. — Спокойной ночи, Тинто.
Призрачный образ дернулся и исчез. Элеанора повернулась к Полу. Челюсти у нее были сжаты, губы превратились в тонкую линию.
— Он всегда спрашивает про цветы. Наверное, думал о них, когда снимали его копию.
— Но вы их получили… цветы?
— Честно говоря, не помню. — Она пожала плечами и отвернулась, словно не желала, чтобы Пол на нее смотрел. — Пойдемте обратно. Иногда он оказывается полезнее других… но сегодня, увы, Тинто не очень-то помог.
В коридоре Элеанора неожиданно остановилась и увлекла Пола в тень в глубине прохода. Обрамленные аркой коридора впереди, группа мужчин с угрюмыми лицами выходила цепочкой из часовни в дальнем конце базилики. Все были облачены в длинные тяжелые одеяния, и у каждого с шеи свисала цепь.
— Это Совет Десяти! — Несмотря на почти неслышимый шепот, голос Элеаноры был полон удивления. — Не представляю, что они делают в церкви так поздно ночью.
Она взяла Пола за руку и повела за собой. Несколько тихих шагов, и они оказались перед другим коридором с арочным потолком, почти невидимым из-за гобеленов снизу, из базилики. Элеанора заглянула за гобелен, поманила Пола.
— Это главные сенаторы Венеции, те, кто возглавляет Инквизицию, — прошептала она.
Пол со все нарастающей тревогой разглядывал группу сенаторов, остановившихся перед дверью часовни и негромко разговаривающих. Недавняя паника вернулась, даже усилившись. Как может Элеанора не знать о происходящем в ее собственной симуляции? Желудок налился тяжестью, кожа похолодела. Ему внезапно захотелось убежать со всех ног — куда угодно.
Из часовни вышел десятый сенатор, за ним медленно проследовали одиннадцатый и двенадцатый. На этой паре, в отличие от остальных, были просто темные мантии с капюшонами. Один — очень массивен. Второй — хотя из-за просторной мантии трудно было судить с уверенностью — выглядел исключительно худым.
Худой что-то сказал, и ближайшие сенаторы покачали головами, но это больше смахивало на испуганную попытку успокоить, чем на реальный спор.
— Боже. — Колени Пола дрожали. Он вцепился в перила, чтобы не упасть. — Боже, они здесь.
Его слова прозвучали чуть громче шепота — стоящая рядом Элеанора вполне могла их и не расслышать, — но охваченному ужасом Полу показалось, будто они эхом разнеслись по огромному полутемному помещению. Сердце его барабанило в груди, возвещая: «Я здесь!»
Две прикрытые капюшонами головы синхронно повернулись в его сторону, сканируя темноту наподобие гончих, вынюхивающих запах дичи. Теперь Пол увидел, что оба лица прикрыты карнавальными масками и их белые поверхности выглядывают из тени капюшонов наподобие черепов. На худом была маска Трагедии, а его толстый спутник продемонстрировал пустое ухмыляющееся лицо Комедии.
Пульс Пола участился настолько, что он решил, что может потерять сознание. Он протянул руку к стоявшей рядом женщине, но рука пронзила, пустоту. Любовница кардинала исчезла, бросив его одного.
«.Да, мы знаем, что ты там, Джонас, — услышал он голос, некогда принадлежавший Финчу. Слова наплывали на него облаком ядовитого газа. — О да. Мы чуем тебя, мы слышим тебя — а сейчас и сожрем тебя».
ГЛАВА 25
КРАСНАЯ ЗЕМЛЯ, ЧЕРНАЯ ЗЕМЛЯ
СЕТЕПЕРЕДАЧА/РАЗВЛЕЧЕНИЕ: ANVAC предъявила иск Григгсу
(изображение: дом Григгса, на переднем фоне орудийная башенка)
ГОЛОС: Белл Натан Григгс, создатель «Внутренних шпионов», «Капитана Трупа» и других сетевых программ с высокими рейтингами, получил судебный иск от ANVAC, крупнейшей в мире корпорации по обеспечению безопасности. ANVAC обвиняет Григгса в том, что он нарушил заключенный с ними договор об охране, открыв свой дом на острове Ирвин для шоу «Пойманный в пещере» и тем самым предоставив на всеобщее обозрение охранное оборудование и процедуры ANVAC.
(изображение: штаб-квартира ANVAC — безликая стена)
В ANVAC отказались прокомментировать иск, но Григгс ныне скрывается от мира, хотя и сделал заявление для прессы.
(изображение: Григгс в облике анонимной человеческой фигуры)
ГРИГГС: «…Еще как напуган, черт побери! Уж эти люди постараются устроить мне несчастный случай. Я думал, что это мой собственный дом — мой дом. Ха! Каким же я был наивным».
Ночь они провели в лагере, устроенном на линолеуме под кухонной стойкой. Период долгой темноты завершился, когда высоко под потолком снова зажглась лампочка. Похоже, Кухня существовала лишь как мир, оживающий по ночам. Теперь лампочка загорелась, и Ночь, которая для Кухни была «днем», вернулась. Орландо и его спутники проснулись.
Вместе с Фредериксом он помог загрузить каноэ вождя. Все происходило в угрюмом молчании. Индеец и так почти не разговаривал, а его ребенок, хотя и с ожогами на голове, оказался не меньшим стоиком. Через некоторое время даже болтливая черепаха уловила царящее в группе настроение и бросила попытки завязать беседу. Орландо испытал облегчение. В тот момент любой разговор казался ему работой. Он скорбел, хотя и сам не знал по чему.
Честное слово, тут просто концы с концами не сходились. Он и Фредерикс помогли индейцу спасти ребенка в ходе приключения, сконструированного столь же аккуратно, как и любое из тех, какие допелось пережить Таргору, хотя и в мире, по сравнению с которым привычная Таргору Срединная Страна казалась столь же разумной и нормальной, как и большая часть городских пригородов в реальной жизни. Он с другом совершил путешествие в глубины морозильника и получил в награду то, что было, несомненно, важным, хотя и загадочным намеком на местонахождение их товарищей. Его обретенные в игровом мире инстинкты оказались верны. Почему же тогда его не покидало чувство, словно умер кто-то из тех, кого он знал, и что виноват в этом он?
Фредерикс, пережив то же, что и Орландо, сидел угрюмый, и это было еще одной причиной не тратить силы на общение. Но когда они залезли в каноэ и вождь Зажгу Везде энергично заработал веслом, направляя лодочку в более глубокие и быстрые воды вытекающей из раковины реки, Орландо наконец решил, что пора прервать молчание.
— Куда мы плывем?
— Вниз по река, — ответил индеец.
Орландо взглянул на Искорку, привязанного к отцовской спине. На красной головке малыша, черты лица которого были такими же мультяшными, как и у родителя, было повязано одеяло, которое индеец смочил речной водой. Из-под импровизированной повязки виднелись черные следы ожогов, но ребенок ничем не показывал, что ему больно, и смотрел на Орландо нервирующе серьезными черными глазками.
— Вниз по реке? — переспросил Орландо. — Нам нужно сделать что-то еще?
— Везу вас на конец река, — пояснил вождь. — Ваша не принадлежать здесь.