!Ксаббу удалось зажечь зажигалку своими не совсем человеческими руками, вспыхнуло крошечное пламя, оно не колебалось даже от усилившегося ветра. Когда дрова разгорелись, !Ксаббу передал зажигалку Рени, та забрала ее и сунула в карман своего потрепанного спортивного костюма.
— Что-то ты сегодня печальна, — сказал он ей.
— А что, есть повод для веселья? — К чему зря говорить об очевидном. — Настоящее имя Азадора меньше всего должно волновать нас сейчас. Мы застряли в середине этой идиотской симуляции без лодки, мы не знаем, что за кровожадные монстры бродят вокруг, а чтобы стало еще интереснее, вся Сеть начинает разваливаться.
— Да, странно и жутко было смотреть, как весь мир меняется, — ответил !Ксаббу. — Но ведь мы уже видели такое. Эмили, то, что произошло с нами на реке во дворце Пугала, такое случалось раньше?
Девушка подняла к нему печальный взгляд, в ее огромных глазах читалась безнадежность.
— Я не знаю.
— Ты ничего от нее не узнаешь, — сказала Рени, — Поверь мне, такое здесь уже случалось. И будет происходить. Что-то не в порядке со всей системой.
— Возможно, у них есть враги, — предположил !Ксаббу. — Люди Грааля навредили многим — возможно, те им мстят.
— Надеюсь. — Рени бросила в костер упавший стручок, он почернел и свернулся. — Я скажу тебе, что происходит. Они сделали себе огромную Сеть, потратили многие миллиарды на нее. Помнишь, Сингх говорил, что они наняли тысячи программистов? Так вот, получилось как при строительстве небоскреба. У них, видимо, проявился синдром больного здания.
— Синдром больного здания? — !Ксаббу повернулся спиной к костру и медленно водил хвостом из стороны в сторону от приятного тепла, словно дирижировал языками пламени.
— Когда кто-то создает сложную систему и запечатывает ее, мелочи начинают превращаться в проблемы из-за того, что система запечатана. Со временем небольшая трещина в вентиляции превращается в серьезную угрозу. Или скажем, человек заболел — система разрушена, — У нее не было сил подползти поближе к огню, но все равно пламя костра, живое, дающее тепло, чуть-чуть приободрило Рени. — Они что-то не учли, а может, кто-то из программистов сделал это нарочно. Система разваливается.
— Но ведь это хорошо, разве нет?
— Но только не сейчас, когда мы внутри системы. !Ксаббу, мы же пока не представляем, как отсюда выбраться. Кто знает, как отразится на нас развал системы. — Она вздохнула. — А что будет со всеми детьми, со Стивеном? А вдруг только система поддерживает их жизнь? Они тоже заперты здесь, как и мы.
Как только она это произнесла, ее прошибла дрожь, не имеющая ничего общего с речным ветром.
— О господи! — простонала она. — Господь всемогущий. Я идиотка! Почему я не подумала об этом раньше?
— В чем дело, Рени? — !Ксаббу смотрел на нее, — Ты чем-то сильно расстроена.
— Я всегда думала, что если станет совсем плохо, кто-нибудь откроет резервуары и вытащит нас из Сети. Возможно, это больно, как говорил Фредерикс, а может, и нет. Но я только сейчас поняла, что мы все будем как Стивен.
— Не понял.
— Мы находимся в коме, !Ксаббу! Ты и я! Даже если они нас вытащат из резервуаров, мы не проснемся, мы останемся там. Все равно что мертвые. Как мой брат. — Она вдруг расплакалась, хотя Рени казалось, что она давно выплакала все слезы.
— Ты уверена?
— Я ни в чем не уверена! — Она терла глаза, злясь на себя, — Но похоже на правду, разве нет? Что-то засасывает тебя и не выпускает назад в физическую оболочку разве не это произошло со Стивеном, с внучкой Кван Ли и всеми остальными?
!Ксаббу молчал.
— Если все так, — наконец заговорил он медленно, размышляя, — значит ли это, что Стивен здесь? Где-то в Сети Иноземья с телом, как у нас?
Рени поразила эта мысль.
— Я никогда об этом не думала. О господи. Я никогда не думала об этом.
Ее сны были пугающими и беспокойными. Последний был длинной бессвязной историей, начавшейся с того, что она бежала за Стивеном в доме, полном длинных разветвляющихся коридоров; его шаги всегда звучали впереди, но сам он был как тень, как движущееся пятно, исчезающее за поворотом, и всегда слишком далеко.
А сам дом, как она начала понимать, тоже был живым — лишь нечеткость сна помешала ей сразу разглядеть эластичность стен и округлость коридоров, напоминающих внутренность кишок. Рени чувствовала удивительно медленное дыхание: вдох, затем через несколько минут выдох, она знала, что должна догнать Стивена прежде, чем он углубится в это существо и останется там навсегда, усвоенный и переваренный, безвозвратно изменившийся.
Извивающиеся коридоры закончились перед бездонной темной пропастью, которая уходила вниз, постепенно сужаясь, словно огромная перевернутая черная гора воздуха. В глубине слышались голоса, жалобные крики, напоминающие птичий гомон. Стивен падал — она почему-то знала это, у нее было лишь несколько секунд, чтобы решить: прыгать вслед за ним или остаться. Сзади послышался голос !Ксаббу, он просил Рени не спешить, подождать его, но !Ксаббу ничего не понимал, а объяснять было уже некогда. Она подошла к самому краю бездны и приготовилась к прыжку, но тут кто-то схватил ее за руку.
— Вперед! — закричала она. — Он падает! Пусти меня!
— Рени, прекрати, — ее держали еще крепче, — Ты сейчас свалишься в реку. Прекрати.
Перед ней простиралась темнота, пропасть вдруг стала длиннее и уже, пока не превратилась в черный поток — Стикс, проносящийся мимо. Если она бросится в него, река принесет ее к брату…
— Рени, проснись!
Она открыла глаза. Настоящая река — хотя какой смысл употреблять слово «настоящий» в этом мире — журчала в нескольких метрах внизу, Рени различила ее лишь благодаря мерцанию воды и волнистому отражению луны. Она стояла на четвереньках у самого осыпающегося обрыва, а !Ксаббу тащил ее за руку, цепляясь ногами за корни дерева.
— Я… — Она потерла глаза. — Мне снился сон.
— Я догадался. — Он помог ей подняться на ноги и отпустил руку.
Рени поплелась назад к костру. Эмили лежала, свернувшись калачиком поближе к догорающему костру, она дышала ровно, ее лицо эльфа покоилось на согнутой руке, отчего немного искажалось.
— Разве теперь не моя очередь дежурить, !Ксаббу? — спросила Рени, продолжая тереть глаза. — Сколько времени я проспала?
— Не важно. Ты устала, а я нет.
Искушение снова провалиться в сон, пусть даже неприятный, было велико. Все лучше, чем эта мрачная явь.
— Нет, это нечестно.
— Мне нравится предвкушать сон. Так делают охотники, так учила меня семья отца. Во всяком случае, Рени, ты всем нужна, очень нужна, мы не сможем обойтись без тебя. Ты должна отдохнуть.
— Я нужна? Хорошо сказано, — Она опустилась на землю. Голова будто была сделана из бетона. А шея слишком слаба, чтобы держать ее поднятой больше нескольких секунд. Идти некуда, делать нечего, нечем даже отвлечься от своих страданий. Она вдруг поняла, почему отец вечно стремился к забвению. — От меня пользы как от… как от… Не знаю. Но все равно совсем мало.
— Ты ошибаешься. — !Ксаббу подложил дров в костер, потом повернулся к ней, его поза выглядела странно даже для бабуина. — Ты просто не знаешь.
— Не знаю чего?
— Как ты нужна.
Рени не хотела, чтобы ее пытались ободрить, даже !Ксаббу.
— Послушай, я тебе благодарна, но я сама знаю, что могу, а чего не могу. А сейчас я вышла за пределы своих возможностей, мы все вышли.
Она попыталась призвать всю оставшуюся энергию, чтобы объяснить ему — пусть поймет, насколько безнадежно их положение — но энергии больше не было.
— Разве ты не видишь? Мы боремся с чем-то намного большим, чем мы могли предположить, !Ксаббу. И мы ничего пока не сделали, ничего! Мы не только не нанесли ущерба Братству Грааля, они даже не знают, что мы здесь. И им будет все равно, если и узнают. Мы — шутка, стайка блох, решившая побить слона. — Ее голос подозрительно дрожал. Она закусила нижнюю губу, потому что решила больше не плакать. — Мы были так глупы. Как мы могли вообразить, что сможем что-то сделать с таким огромным и могущественным врагом?