— Но нам с Андреем табакерки достались случайно.
— Что такое случайность? Впрочем, теперь вы одна из нас. Когда вы встретитесь с Андреем…
— Я уже встретилась. — Лидочка показала на кладбище, закрытое кустами от их взоров.
— Здесь вы не можете встретиться с Андреем. Здесь он умер.
— А где-то он жив? — Лидочка вцепилась в руку Теодора — перехватило дыхание от неожиданной, дикой надежды, которая опровергала все — и реальность плиты, и окончательность смерти.
— Есть надежда, что он жив, — продолжал Теодор, глядя мимо Лидочки, поверх ее головы, в синеву неба. — Несть числа Землям и Вселенным. Пока мы существуем в своем, единственном, где нам суждено родиться, жить и умереть, мы не подозреваем, что могут быть иные миры. А эти миры есть…
— Я ничего не понимаю! Объясните же!
— Представьте себе вокзал. От платформы отходит поезд. Он движется по одному-единственному пути. Но за пределами станции от этого пути начинают отделяться другие, тупиковые. Если ты едешь по главному пути, то рано или поздно попадешь в пункт назначения. Если ты ошиблась и свернула на развилке в сторону, ты попадешь в тупик. Понимаете?
Лидочка отрицательно покачала головой.
— Представьте, что ваш поезд избрал ложный путь. Сначала вы не почувствуете разницу — ведь за окном тот же пейзаж. Те же дома и деревья. Но по мере того как пути расходятся, меняется и пейзаж за окном. И через час пути из Симферополя вы видите из окна не Джанкой, а Карасубазар.
Теодор встретился глазами с Лидочкой, но остался, похоже, неудовлетворен тем, что в них увидел.
— Пока вы жили обыкновенно, ваш путь был предначертан и исключителен. Но вот вам в руки попала табакерка. И вы приобрели способность вырваться из потока времени и нестись скорее течения. И сразу уподобились паровозу, который рискует ошибиться стрелкой.
— Но какой мир настоящий? — Лидочка начала догадываться.
— Умница! — обрадовался Теодор: видно, уже разуверился в способности Лидочки понять его. — Есть целый ряд признаков, по которым можно понять, находишься ли ты в мире основном, на главном пути, либо попала ненароком в ответвление. Главное, запомните: чем дальше расходятся колеи исходящих миров, тем больше накапливается в тупиковом мире несуразностей, нелогичностей, тем ближе он к саморазрушению. Вы не найдете отличий в первый месяц, может, даже в первый год раздельного существования, но постепенно начинают нарушаться причинно-следственные связи…
— Я попала не на тот путь? — Лидочка спросила быстро, будто опасаясь, что Теодор передумает и назовет настоящим миром тот, в котором Андрюша умер.
— В настоящем мире, когда я покидал его, — сказал Теодор, — Андрей жив и ищет вас.
— Теодор, миленький!
— Девушка, нас могут увидеть, — усмехнулся Теодор.
— Какая я дура! Как я смогла смириться с его смертью! А ведь минуту назад я в нее верила.
— Как доверчивы люди!
— Только не смейте говорить, что пошутили!
— Я не шучу.
Лидочке хотелось воскликнуть: «Ну скорей же! Полетели в настоящий мир!» — но она сдерживалась. Словно боялась сглазить.
— Мира, в котором мы с вами находимся, — произнес Теодор, — можно сказать, не существует. Происхождение его непонятно — есть мнение, что он создается человеческим воображением.
Слепень опустился на щеку Теодора и укусил его, прежде чем тот успел его согнать. Теодор хлопнул себя по щеке. Слепень избег удара.
— И слепня тоже не существует? — спросила Лидочка. Ей хотелось смеяться.
— Ни слепень, ни люди, обитающие здесь, не подозревают, что они — фантомы.
— Как мы не подозреваем, что мы — фантомы, — сказала Лидочка.
— Они мучаются, им больно, они погибают…
— А я?
— Что вы?
— А где «я» этого мира?
— Вас здесь нет. Иначе вы не могли бы здесь появиться.
— Может быть, на этом кладбище…
— Не знаю. Все может быть. Возможно, отсутствие вас и есть та стрелка, что отправила поезд в ложном направлении.
— А там тоже есть адмирал Колчак?
— Вы об этом узнаете очень скоро. Пора уходить. Этот мир опасен тем, что его разрушение может начаться в любой момент, и тогда нам отсюда не вырваться. Так уже бывало…
— Пошли же!
— Наши интересы совпадают. Мои минуты и секунды расписаны. Из-за вас я нарушил многие свои планы. Вы готовы уйти отсюда?
— Конечно! Только я не заплатила за гостиницу.
— Этой гостиницы нет!
— Как слепня, который укусил вас?
— Вы заплатите за гостиницу у себя.
— А что будет с Ахметом?