Я не помню разговора с Эриком, о котором говорил Лето. Я вообще не помню ничего. Последнее воспоминание о том дне, это застывшее в ужасе, бледное лицо Тихонова.
Потом был Лес, Охотники и новая жизнь. Отсутствие воспоминаний позволило мне стать Морфеей. Я думала, что Анель умерла вместе с врачом и навсегда осталась за стенами Центра. Но с неделю назад я поняла, как сильно ошибалась.
И теперь я снова здесь, в палате Центра, прикованная к кушетке и с транквилизатором вместо крови. Может быть, именно это повлияло на мою память. У меня было достаточно времени, чтобы вспомнить всю свою, не очень длинную, но насыщенную жизнь. Хотя, принять что Анель и я – это один человек, очень сложно.
-Ты очнулась, – спокойный холодный голос доносится откуда-то из далека. Наверное, показалось.
-Как ее состояние?
-Стабильно. Но она плохо реагирует на препараты. Повысить дозировку?
-Так было всегда. Не повышайте. Это бесполезно. Введите ей лучше глюкозы, она должна прийти в себя.
-Но доктор, она в сознании, она нас слышит и способна реагировать.
-Я уже сказала, дайте ей глюкозу. И выйдите. Я хочу с ней поговорить.
Рядом со мной началось движение. Я знаю, что в палате, помимо меня, еще четыре человека. И одна из них Елена. Психо-хирург Елена Клим. Она знает, кто я и она довольна, что я жива и наконец-то снова оказалась в ее руках. Именно поэтому во мне сейчас столько препаратов, что я с трудом могу даже дышать. Она боится меня, боится того, кем я стала. Она не может знать, что то, чем я стала за это время, не способно на убийство.
Мою кушетку переводят в вертикальное положение. Ремни держат меня крепко и от такого положения они врезаются в кожу еще сильнее. Я чувствую это, потому что введенная мне глюкоза начала действовать, ослабляя действие транквилизаторов. Теперь я четче вижу и слышу. Меня затащили на -22 этаж, почти на самое дно бездны, этаж выше заполнен охраной. И все они боятся. Я чувствую их страх. -22 полностью свободен. Тут только я, Елена, три медсестры и два охранника.
-Анель, – Елена останавливается в паре метров от меня, – Ты меня слышишь?
Я слышу. Но это ее не касается. Я не знаю, сколько мне позволят соображать нормально, прежде чем снова накачать до беспамятства. Поэтому нужно действовать быстро. Я не могу отвлекаться на глупый треп Елены.
-Я очень рада, что ты жива Анель, – с улыбкой говорит она, – Признаюсь, ты заставила нас поволноваться. Сбежать. Убить с полсотни военных и собственного врача. Разве этому мы тебя учили? – она укоризненно качает головой, но я не чувствую от нее ни капли сожаления, – Твой побег спутал нам все планы. А еще твой дружок, Эрик. По ошибке, его внесли в списки на освобождение. Его отвезли на старые станции метро, где он умер, так и не дождавшись своего “спасения”. Сочувствую, – и снова, ни капли сочувствия и даже немного злорадства. Я знаю, она хотела его смерти. Знала бы она, что он не только выжил, но и объединился с тем, кто сравняет тут все с землей... – За один год мы потеряли очень много... Кхем. Важных кадров, – она сделала короткий вздох и торжественно произнесла, – Но теперь, ты снова с нами! А это значит, эксперимент продолжается!
Идиотка. Знала бы ты, о чем говоришь, ты бы так не радовалась, а бежала бы со всех ног.
Здание почти пустое, значит, большую часть куда-то перевели. Что ж, значит, в случае чего, его можно уничтожить. Меня это полностью устраивает. Но самой мне это не сделать, они меня слишком ослабили. Нужно найти точку опоры. Иначе я утону.
-Ты так сильно выросла Анель. Ты первая из моих пациентов, кто прожил больше двенадцати лет, – ее тонкие губы растягиваются в маниакальной улыбке, – Но, ты всегда была не такой, как все, поэтому, не удивительно, что это ты, – она подходит ко мне ближе. Между нами не больше метра. Ну давай, подойти еще ближе, тварь, – Жаль, что тебя уже нельзя отправить на переработку, но поверь, после твоей эвтаназии, я позабочусь о твоих органах. В особенности о мозге. Всегда хотела посмотреть, как он у тебя устроен.
Я нашла то, что искала. Точку опоры.
О, поверь, дорогая Елена, тебе понравиться то, что ты увидишь через часов... Десять. Может быть больше. Но в любом случае, земля содрогнется.
Я резко фокусирую взгляд на женщине, и губы сами расползаются в усмешке.
-Знаешь, – тихо шиплю я, из горла вырывается только тихий хриплый рокот, – Я никому не пожелаю такой судьбы, как была у тебя. Ты слабая и жалкая. Но не волнуйся, – улыбка становится шире, – Ты скоро умрешь, и все закончится. Хотя, ты же это и так знаешь, – что, тварь, хочешь мой мозг взамен своего, поражённого раком? Что, неужели, та дрянь, что ты выкачиваешь из детей уже не помогает? Или это побочное действие, – Ты очень скоро умрешь. И все здесь рухнет, прямо у тебя на глазах. Ты умрешь в тюремной камере. А в Аду... Даже боюсь представить, что с тобой сделают в Аду.
По мере того, как я говорила, у меня все больше прорезался голос, и под конец, мой рокот был слышен на всем этаже. А Елена все сильнее пятилась к двери. Она действительно хотела излечиться с помощью моих мозгов. Думала, что мой приход – благословение. Нет, милая, за все нужно платить и я здесь с другой целью.
Скоро все начнется. Точнее, что-то уже происходит. Я чувствую, что там, на верхних этажах, все кипит. Не могу понять, в чем дело. Но даже здесь, в моем нынешнем состоянии, я чувствую страх и тревогу.
Но я спокойна. Лето знает, где я. И Клен уже идет сюда. Не важно, что будет со мной дальше, они в любом случае выполнят свое предназначение, и я уже не смогу им помочь. Да и им не нужна моя помощь, они сами со всем справятся.
-Ты... – женщина, наконец, вышла из ступора и открыла дверь, жестом зовя медсестёр, – Вколите ей двадцать кубов состава s74t0 и десять кубов m5ku67!
-Но...
-Выполняй!
Женщина с ненавистью смотрела на меня, глубоко дыша. Остальные сотрудники с опаской посматривали на нее и с нескрываемым страхом на меня. Меня перевели обратно в горизонтальное положение и ввели препараты. Тело тут же перестало двигаться и все снова поплыло.
-Переведите ее на -5 этаж. В 21 операционную, – это последнее что я услышала, прежде чем глаза залило черным, а из доступных звуков осталось только собственно сердцебиение.
Это уже не важно. Пусть делает все что хочет. Я уже выполнила свою миссию.
====== 32.Карта памяти ======
32 глава
POV Клён
Время перестало существовать. Из-за дождя день не отличим от ночи. Я не знаю, сколько сейчас времени и какой сегодня день. Да и вообще, я не уверен, что жив...
Не знаю, что со мной происходит. Все внутри перемешалось в странное месиво из слизи и фарша. Я перекинулся, так и не добравшись до леса. Внутри меня просто что-то разорвалось, и я стал волком. Я еще никогда не терял над собой контроль. После того, как я обратился, я понял, что волчья шкура меня не слушается. Я все понимаю, но... Все было как во сне. Будто я лишь сторонний наблюдатель, будто я – не я.
Я бежал куда-то на восток. Тому существу, что управляло моим телом, не нужен был отдых, поэтому бег не прекращался ни на секунду. Он нес меня. Волк. Мне, наверное, должно было стать страшно, ведь тело меня уже не слушалось, и огромная волчья туша неслась невесть куда, через лес. Но я спокоен. Он лучше меня знает, куда нам нужно.