-Я не он, – оскал становится шире, – Присмотрись и ты поймешь, кто перед тобой. Ты уже знаешь, кто я, просто не хочешь себе в этом признаться.
Ее лицо искажается в испуге. Она боязливо вжимается в спинку кресла, стараясь максимально отстраниться от меня. Она жмурится, стараясь рассмотреть меня получше. Она не уверена. Ни в чем не уверена. Она снова думает, что я лишь галлюцинация, но и этом она не может быть уверена.
-Я тебя знаю... Но я не понимаю, откуда я тебя знаю... – обессилено выдыхает она, смотря на меня с болью, будто, один мой вид, внушает ей новые спазмы, – Кто ты?
-Один из твоих пациентов, – сжалившись, улыбаюсь я, подходя еще ближе.
Женщина нервно облизывает губу, смотря на меня совсем другими глазами. Ее лицо принимает маниакально-довольное выражение. Что-то новенькое.
-Ты тот зверёныш, – криво усмехается она, – Забавно. Еще минуту назад я думала, что моей жизни конец, но теперь я понимаю, что это только начало. Сначала, вернулась 59804, а теперь и ты. Всё возвращаться. Все хорошо... – она расслабленно откидывается в кресло, с блаженной улыбкой, – Все идет, как надо...
Меня всего передёргивает, от желания вцепиться ей в глотку и перекусить ей позвоночник. Наверное, именно так чувствуют себя Охотники во время голода. Сложно себя сдержать. Но я не могу позвонить себя сорваться. Это будет неправильно. Не по отношению к ней, нет, мне ее не жаль, по отношению к нам, к иным, ко всем нам. Если я ее убью – я лишь докажу людям, что они были правы на счет нас, что мы дикие звери в человеческих шкурах и нас нужно держать в клетках.
-Думать, что эта зелёная хрень в твоем стакане, не даст тебе загрузиться и умереть в страшных мучениях? – пересилив себя, улыбнулся я, – О нет, дорогая. Тебя ничего не спасет. Ты можешь упиться этой хренью, пустить ее по вене и сделать себе ей клизму, но тебя это не спасет. Ты и сама это знаешь, ведь так? Ты достаточно умна, Елена, ты понимаешь, что у тебя нет ни единого шанса выжить. Ты умрешь. И ты это заслужила.
Вся ее напускная расслабленность растаяла и передо мной вновь оказалась испуганная, жалкая женщина, чей мозг поразил рак.
-И вообще, как ты хотела использовать меня и Фею? Или ты надеешься, что у тебя все же получится подчинить наши способности и заставить их работать на себя? Серьезно? Ты не смогла это сделала... Эм. Сколько? Сколько ты занимаешься этим? Сколько ставишь опыты на детях? Я уверен, что достаточно долго, чтобы понять, что тебе это не по зубам.
-Я профессионал... – зло зашипела она.
-Ты бесчувственная, фригидная сука, с раздутым самомнением и кучей комплексов, – миловидно улыбнулся я, – И я здесь только с одной целью, забрать Морфею и навсегда забыть о Центре и всем этом дерьме, что вы тут устроили. Но, знаешь, я не смог пройти мимо почувствовав... Твою боль, твое отчаяния.
-Пришел позлорадствовать?
-В общем-то, да, – кивнул я. Но я чувствую, что во всем этим есть что-то больше, чем просто наслаждение от ее боли. Когда я шел сюда, меня вело не желание позлорадствовать. Совсем не оно, – Но сейчас, я хочу узнать, что здесь происходит. Почему здание почти пустое?
-Зона 0419 переезжает на новый адрес, – холодный, равнодушный женский голос компьютера разрезал напряжённую тишину, заставляя инстинктивно обернуться на экраны на стене справа.
-Какого черта, Итазис? – заорала Елена, вскакивая на ноги выронив стакан, он с громким треском разлетелся по полу.
-Спи, – все так же равнодушно сказала программа.
С тихим шипением отошла панель на столешнице, а уже через секунду Елена обессилено рухнула обратно в кресло. Из ее шеи торчала небольшая игла. Запах хорошего транквилизатора ни с чем не спутаешь.
-Что все это значит? – спокойно спрашиваю я, подходя к панели управления.
Оттуда на меня смотрел образ молодой светловолосой девушки. Даже девочки. Лет пятнадцать на вид, голубоватый свет экран окрашивает ее в сине-белые тона.
-Я ждала тебя Итан, – все так же спокойно сказала она и чуть наклонила голову на бок, прям, как живая, – Или, мне будет лучше называть тебя Клен?
-Называй, как хочешь. Только скажи, что все это значит? – я сел в кресло напротив панели. Какого хрена я творю? Мне нужно найти Эннки и убираться отсюда, как можно быстрее. Где гарантии того, что следующем не усыпят меня?
-Происходит то, что должно было произойти, – программа взмахнула рукой, открывая файл с информацией, – Меня зовут Итазис. Я интеллектуальная программа, управляю здесь всем. Я память этого места.
-И зачем ты меня ждала? – все это всё больше смахивает на подставу.
-Чтобы рассказать тебе все, что я помню, – программа переместилась на экран справа от меня и легким движением руки открыла несколько файлов с данными.
-Один вопрос, – кладя подбородок на кулак, спокойно сказал я. Я чувствую себя на удивление комфортно, особенно, с учётом того, где я нахожусь, и того, что в трех метров от меня лежит бесчувственное тело Елены. Такое ощущение, что я дома... – Почему, ты решила рассказать это все мне?
-Такова моя программа, – просто ответила она, будто зная заранее, что я задам этот вопрос, – А теперь, смотри, – она приблизила к себе одну из иконок и расширила ее в полноценное окно, поводила по нему по-детски маленькой ладошкой, –
Imperium Center quaerendi et geneticae morbis mutationibusque – 4. Или,
Центр по изучению и контролю генетических заболеваний и мутаций – 4. Официально, организация занимается изучением редких генетических заболеваний. Возникла в 2004 году, как небольшая частная лаборатория, к 2018 году превратилась в самостоятельный исследовательский центр. Именно в Центре были выведены вакцины от кори, гриппа-С, большинства групп гепатитов, сифилиса и других опасных заболеваний.
-И все это за счет иных? – косо усмехнулся я, изучая историю Центра, быстро бегая взглядом по строчкам файла.
-Да, – Итазис вывела вперед еще одну ссылку, раскрывая ее. Здесь уже была явно неофициальная информация... – Центр на самом деле занимается изобретением лекарств, правда, материал для исследований выбранный ими достаточно необычен, – легкий жест и открыто еще одно небольшое окно с фотографиями. Портретные снимки детей, подростков и уже взрослых людей, – Исследования изначально велись в военных целях. Это пошло еще со времен второй мировой, 1938-1945 годов, именно тогда люди заинтересовались иными, как оружием, – еще одно окно с фотографиями. Черно-белые снимки войны... – Годы исследований дали плоды, но не совсем такие, как это задумывалось.
-Да. Дали плоды. И оставили за собой горы трупов, – поморщился я, рассматривая фотографию. По стенам, полу и потолку была размазана кровь и внутренности, такое ощущения, что разорвало кошку. Только, конечно, это было не кошка. “00728 вышла из под контроля и в порыве агонии разорвала себя на части.”
-Не без этого, – пожала плечами программа, перебирая файлы, – Ты все это прочтешь, но позже. Сейчас мне нужно рассказать тебе, нечто более важное, – она открыла файл с личным делом.
Личный номер: 239740
Имя: Кира Ильина
Год рождения: 2274
Место рождения: 36 район
Должность: фармацевт
Стаж работы: с 2296 – включительно
Отделение: 34NV7
Это Птица. На фото она старше, чем на фотографии, что дал мне Сонни, но моложе, чем на портрете, нарисованном Лето.
-Думаю, ты знаешь, кто она. Но моя задача рассказать тебе о ней то, что не сможет рассказать тебе больше никто. Даже сама она, – она вбила в графу под фото код и изображение пошло рябью, – Настоящее имя: Птица Томо. Родилась в 57D районе, – это один из двадцати трех закрытых районов... – В 2274-ом году, в возрасте десяти лет поняла, что ее место не там и, ведомая инстинктами, в тайне, бежала из района, незадолго до его разрушения. После, в течение четырех лет странствовала, пока не остановилась в 17-ом районе, – “Приют находится в четырнадцатом районе , он существует и сейчас”, “Огонь войны не подпускали и близко к районам с двадцать седьмого до восьмого”, “Запомните оба эти района, в дальнейшем я объясню, почему так яростно защищали эту территорию”, зазвучали у меня в голове голос Эннки вместе с моим. Значит, Птица добралась до защищаемой зоны, – Там она, по поддельным документам, поступила в медицинское училище. Она обладает выдающимся умом и очень быстро учится, поэтому, уже через три года она закончила обучение и поступила на службу на 241-ю военную базу.