Оймяконская котловина со всех сторон окружена горами. Естественно, что такое место труднодоступно и поэтому долгое время оставалось в стороне от немногих путей, которыми следовали древние племена. Как свидетельствуют историки и археологи, Оймяконская котловина начала заселяться только в нынешнем тысячелетии. Остатки древних поселений без особо точной датировки известны и вблизи поселка Оймякон. До прихода якутов здесь обитали предки тунгусов, ламутов п юкагиров. Только в первой половине XVII столетия в верховья Индигирки пришли из Прибайкалья предки якутов.
Не исключено, что тогда же возник и поселок Оймякон, хотя документальные данные об этом и отсутствуют. Поселок расположен на левом берегу Индигирки, между крупными левыми притоками ее — реками Куйдусун и Кюентя. Выгодное географическое положение позволило ему впоследствии стать центром обширного района, равного по площади небольшому западноевропейскому государству[1].
В XVII же веке по Индигирке через Оймякон (в котором уже обитали оседлые поселенцы) спустился отряд казака Ивана Ерастова, а также экспедиция казачьего десятника Михаила Стадухина. В составе экспедиции находился и весьма известный впоследствии Семен Дежнев. В то время Индигирка начала осваиваться ниже Большого Ущелья («шиверов»), в удобной Момской низменности, а позднее и в низовье, где возникло древнее поселение Русское Устье.
Но Оймякон служил не только опорной базой кочевников-скотоводов. В XVII и XVIII столетиях он был также важным пунктом на Якутско-Охотском тракте. Этим трактом, ветхие следы которого сохранились и поныне, пользовались первые русские землепроходцы. По нему даже проходила телеграфная линия, остатки полусгнивших опор ее изредка встречаются и теперь. Некоторые промежуточные пункты («борогоны») переросли теперь в современные поселки, а другие к настоящему времени уже не сохранились.
Знаменитый русский моряк и путешественник, ученый-гидрограф, участник экспедиции Биллингса Гавриил Андреевич Сарычев в конце XVIII века дважды следовал через Оймякон. Впервые он остановился здесь в марте 1786 года по пути из Якутска в Охотск. Как отмечал Г. А. Сарычев, путешествие оказалось очень трудным, зима стояла необыкновенно лютая, транспортом служили главным образом не очень удобные оленьи либо собачьи упряжки. Второе путешествие через Оймякон он совершил в 1787 году из Охотска, направляясь- в бассейн Колымы, где предполагалось построить суда, необходимые экспедиции Биллингса для выхода в Северное Полярное море (что и было осуществлено). По пути на Колыму Г. А. Сарычев преодолел хребет «отменной высоты», которому впоследствии присвоено его имя, а затем через хребет Улахан-Чистай спустился в левый приток Колымы — реку Зырянку — и далее по Колыме достиг поселка Средне-Колымск. Г. А. Сарычевым впервые описан Верхоянский хребет, упоминаются им и другие горы, входящие в систему хребта Черского, и Индигир-ская низменность.
Первые геолого-географические сведения об Оймяконском районе и бассейне Индигирки принадлежа? польскому конфедерату Ивану Дементьевичу Черскому» человеку необыкновенной судьбы. Его сослали в Сибирь за участие в польском восстании в 1863 году. Освоив самостоятельно профессию геолога, И. Д. Черский вел исследования так, что собранные им материалы по геологии края не потеряли своего значения до настоящего времени. В 1891 году И. Д. Черский, следуя из Якутска, тоже вышел к Оймякону. Дальнейший путь его лежал в бассейн Колымы, куда он добрался в том же году. К сожалению, И. Д. Черский, не дойдя Нижне-Колым-ска, в 1892 году скончался, и исследование обширного края Северо-Востока прервалось на долгие годы.
В настоящее время, и вполне обоснованно, за Оймяконом закрепилась слава Полюса холода. Действительно, это самое холодное место Северного полушария, где температура, правда очень редко, опускается до минус 70 °C. О том, что в районе Оймякона необыкновенно холодная зима, известно уже давно. В старых учебниках по географии о Колымо-Индигирском крае даже писали, что «здесь птицы падают, замерзая на лету, а железо становится хрупким, как стекло».
А теперь перенесемся вниз по течению, до выхода Индигирки из объятий хребта Черского. Ниже порожистой части реки, где она прощается с громадами Момского хребта, издревле проходила тропа («тракт») из Верхоянья в бассейн Колымы. Русские землепроходцы появились здесь в то же время, что и в Оймяконе. Примерно в 40-х годах XVII века тот же Михаил Стадухин, спускаясь вниз по Индигирке (начав путешествие ниже порогов, или шиверов), достиг Ледовитого океана.
Тогда же, как полагают, из бассейна Яны к Индигирке устремился отряд енисейского сотника Посника Иванова. Он следовал по сухопутью вдоль рек Туостах, Догдо и в дальнейшем вдоль левого притока Индигирки— Сюрюктяха. Посник Иванов вышел к Индигирке севернее Момской низины и, перебравшись на невысокий правый берег ее там, где кончаются горы Момского хребта, построил Зашиверск. Из зимовья в дальнейшем вырос город Зашиверск, просуществовавший почти 200 лет. Вероятно, географическое положение города способствовало превращению его в своеобразный, по тому времени крупный, центр на северо-востоке Якутии, где перекрещивались пути землепроходцев. Очень красочно о нем говорит академик А. П. Окладников: «Кто не слышал о Мангазее![2] А кто слышал о заполярном Зашиверске, столь же старинном русском городке, затерянном еще глубже в просторах Сибирской тайги и тундры, окруженной легендами и тайной?
Древний город давно исчез и стал достоянием истории. Легенды говорят, что когда-то у стен казачьей крепости устраивались шумные ярмарки, на которых с драгоценной пушниной собирались со всех концов люди тайги и тундры. Навстречу им из ворот крепости, увенчанных высокой башней-колокольней, выходили купцы с разноцветным бисером, железными изделиями и, конечно, с «огненной водой» — зеленым вином»[3].
Значение Зашиверска необычайно велико. На огромном пространстве Северо-Востока, глубоко в Заполярье, между Леной и Колымой, это был единственный форпост русского влияния. Но в конце XVIII века страшная эпидемия черной оспы унесла почти всех жителей, и Зашиверск как город перестал существовать, хотя там-еще долго оставалось несколько семейств, в том числе и семья священника[4].
Достопримечательность бывшего города — Спасо-Зашиверская церковь трехсотлетней давности. Она сохранилась до наших дней, и о ней не однажды упоминалось в литературе. Деревянная шатровая церковь и колокольня представляют исключительный интерес как ценные памятники древнерусского зодчества.
В настоящее время эти чудом сохранившиеся сооружения перевезены в Новосибирский Академгородок, где создается музей под открытым небом. И теперь от бывшего города осталась лишь кочковатая, заболоченная площадка, поросшая травой, да кое-где стелется мелкий кустарник. А рядом бурлит Индигирка, напоминая о том, что время, как и бурный поток ее, необратимо.
Кстати сказать, такая же судьба постигла небольшой древний поселок Полоусный, расположенный в низовьях Индигирки: жителей его унесла та же черная оспа. До наших дней (1948 год) в поселке сохранилась часовенка около небольшой деревянной церквушки на берегу протоки речки Полоусной. В ней похоронена дочь попа, умершая именно от черной оспы, о чем свидетельствует запись в церковной книге. На месте старинного русского поселения — ровесника Зашиверска — в 1948 году основана база Нижне-Индигирского геологического управления.
И еще одно древнее поселение, заслуживающее внимания, имеется на Индигирке — Русское устье[5]. Древнее и современное. В самом низовье Индигирки живут русские люди, попавшие сюда сотни лет тому назад. Об этих местах и людях написана большая книга[6]. Вот что говорит А. Л. Биркенгоф, участник экспедиции Наркомводтранса, которая в начале 40-х годов проводила работу в бассейне Индигирки: «И в этом-то отдаленнейшем районе, за неподвижными стенами неведомых горных хребтЪв, за морем молчаливой, почти безлюдной тайги, за линией полюсов холода, у края лесов — в низовьях Индигирки — была обнаружена горсточка, не более 500 человек, русских людей. Эти русские люди, поречане-индигирщики, сотни лет обитавшие в почти полной изоляции на берегах «матушки-Индигирки», никогда (во всяком случае еще лет 20–30 тому назад) не видели колеса, дальность пути измеряли древними «днищами» (синоним якутского кёса) или, если расстояние короткое, временем, необходимым для того, чтобы в чайнике на огне вскипела вода («время прошло де — дак с чайник поспеть») или сварилось мясо, и при помощи других сравнений; они смешивали свинью с кошкой, так как никогда не видели ни того, ни другого животного; спрашивали: «Как растет мука?», удивлялись («мудрена Русь») объяснениям и не верили им». А. Л. Биркенгоф прожил среди русских «индигирщиков», как говорит он, незабываемый год из трех лет пребывания на Крайнем Севере. Прижатые почти к Ледовитому океану, один на один с суровой природой, преодолевая всяческие невзгоды и борясь за жизнь, люди эти сохранили русский язык, передавая из поколения в поколение свои обычаи Таковы четыре древних поселения на Индигирке — Оймякон, Зашиверск, Полоусный и Русское Устье. Зашиверск и Полоусный стали достоянием истории, а два других обрели новую жизнь.
2
Мангазея — русский город, основанный в начале XVII века на севере Западной Сибири на реке Таз. В связи с. тем, что пушной зверь в этих местах был истреблен, город потерял свое значение; население ушло из города, а гарнизон переведен (1672 год) на Енисей в Туруханское зимовье.
3
Окладников А. П. Там, за далеким шивером. — «Социалистическая Якутия», 1969, 12 сентября.
4
Последняя жительница исчезнувшего города «мещанка» Тарабынина умерла 105 лет от роду в 1915 году.