Пазел повернулся к Болуту.
— Кто-то подарил Роузу плюшевую кошку, — сказал он.
— Леопарда, — сказал Болуту, улыбаясь. — Конечно. Подарок от командующего флотом Масалыма — старика с церемониальной должностью; он командует флотом из шестнадцати корпусов и развалин. Но все равно это был грандиозный жест. По традиции уходящий капитан должен удерживать леопарда до тех пор, пока не будет отдан последний швартов. Затем он выбрасывает его на берег, и доброжелатели ловят его, стараясь изо всех сил не дать ему коснуться земли. Удача сопутствует любому, кто соблюдает обряд; но если существо хотя бы коснется булыжников — беда. И если капитан хотя бы на мгновение позволит другому человеку на борту подержать его в руках — что ж, этот человек станет его смертью. — Он пожал плечами. — Мореплаватели-длому так же суеверны, как и все остальные.
— Неудивительно, что он облаял Хаддисмала, — сказал Нипс. — Но почему он так расстроился из-за леопарда?
— А разве ты не заметил, — сказала Марила, — что он до ужаса боится кошек?
— Всю свою жизнь, — сказал Болуту, кивая. — Я почерпнул это из его разговоров с леди Оггоск. И это не ограничивается Снирагой; он терпеть не может кошек любого вида. Сикуны, должно быть, показались ему ужасами из Ям.
Таша взглянула на Болуту.
— Вы потеряли свою монашескую шапочку, — заметила она.
— Всего лишь убрал, — немного печально сказал Болуту. — Однажды я, возможно, надену ее снова, если мы действительно поплывем на север вместе. Но здесь нет никакой веры в Рина, леди Таша. Не к югу от Правящего моря и не в моем сердце.
Несколько матросов прекратили свою работу и посмотрели на него.
— Это странный способ верить, брат Болуту, — сказал мистер Фегин.
— Я не возражаю, — сказал Болуту, — и все же я обязан соблюдать Девяносто Правил, и второе из них — призыв к честности. В течение двадцати лет мое тело было человеческим. Теперь она вернулась к своей старой форме, и я нахожу, что моя старая, исконная вера борется с моей принятой.
— Но Боги все равно остаются Богами.
— Правда? — спросил Болуту. — У нас здесь нет богов, мистер Фегин. И все же мы знаем, что за нами наблюдают. Мы называем их Наблюдателями: теми, кто не вмешивается, не говорит, не наставляет. Однажды они станут нашими судьями. Но до тех пор они нам абсолютно ничего не говорят.
— Ну, это просто превосходит все, — сказал другой моряк. — Что это за Боги — или Наблюдатели, или кто там у вас есть, — которые отказываются указывать вам, как им поклоняться?
— Самый лучшие, — сказал Болуту, улыбаясь, — по крайней мере, так нас учат в детстве. Нам не дан ни божественный закон, ни правила, ни Священное Писание. То, что нам дано, находится здесь и здесь. — Болуту постучал себя по лбу, затем по сердцу. — Мудрость и чутье на добро. Именно к этим вещам мы должны стремиться, чтобы быть верными. Что же касается поклонения, то что хорошего оно когда-либо приносило? В Судный День Наблюдатели будут судить о наших делах, а не о нашей похвале им, нашей лести.
— Делах, а? — сказал Фегин, возвращаясь к своей работе. — Как вы думаете, им понравится то, что они увидят?
Мистер Болуту печально опустил глаза, как будто тот же вопрос приходил ему в голову. Он отошел от молодых людей, пытаясь поближе рассмотреть цаплю. Птица не пошевелила ни пером. Таша спросила себя, будет ли цапля провожать их на рассвете.
Она глубоко вздохнула.
— Мы действительно идем, так? — сказала она.
Пазел притянул ее к себе и положил подбородок ей на плечо. «Люблю тебя», — прошептал он так тихо, что она едва расслышала. Таше внезапно захотелось прижать их всех к себе, сказать им, что они значат для нее больше всего на свете, больше, чем их поиски. Она повернулась и поцеловала Пазела, почувствовала его настойчивость, его бешено колотящееся сердце и задалась вопросом, сколько у них осталось времени до рассвета, а потом Марила сказала: «Я жду ребенка», и все они посмотрели на нее, потеряв дар речи. Цапля взлетела, как будто прилетела только за этой информацией, и Нипс закрыл лицо руками.
11. В письмах адмирала Исика суровый джентльмен с кошкой упоминается как «Двоюродный дедушка Ториндан, герой войны». РЕДАКТОР.
Глава 26. ДОВЕРИЕ
5 модобрина 941
Глубокой безлунной ночью на северо-западе Алифроса, в разгар самой холодной погоды, которую Бескоронные Государства видели за последние пятьдесят лет, два корабля налетели на один и тот же риф в проливе Симджа. Это были легкие, быстроходные суда; они оказались в тени друг друга с погашенными огнями; им было приказано избегать перестрелки. Одно судно было фрегатом Арквала класса кестрел, другое — тирмелом Мзитрина. Ни один из них не смог вырваться из рифа, и с первыми лучами рассвета они увидели друг друга. Между ними было поразительно маленькое расстояния.