— Они ничего не значат, — быстро сказала Неда, убирая ногу.
— Это не так. Я увидел их, когда ты одевалась. Пойдем, я обработаю их прежде, чем ты...
— Джалантри, — мягко сказал Виспек, — твоя сестра попросит о помощи, когда она ей понадобится.
Джалантри в замешательстве уставился в землю. Затем он заметил, что Пазел наблюдает за ним, и прошел мимо него, дергая свою лошадь за удила.
— Этим животным нужна вода, — сказал Ваду́ Герцилу. — Мы отведем их к реке Мей и позволим им поплескаться в ней. Пойдем, мой Масалиндар.
Солдаты-длому охотно последовали за Ваду́. Кайер Виспек внимательно наблюдал за ними, затем повернулся к Герцилу.
— Они о нем высокого мнения, — сказал он. — Должно быть, когда-то у него были какие-то заслуги как у командира. Но я боюсь, что они могут что-то замышлять наедине.
Эркол медленно кивнул:
— Это вполне вероятно, Кайер. Но, я думаю, нет, они не смогут, если вы пойдете с ними.
Виспек выглядел довольно удивленным.
— Пойдем, Джалантри, — сказал наконец он. Двое мужчин поднялись и направились к берегу реки.
— Неужели мы не разогреем еду до наступления темноты? — спросил Ибьен.
— Мой мальчик, — сказал Герцил, улыбаясь в свою очередь, — мы не сможем разогреть еду, пока не достигнем берегов Илваспара. Иди со сфванцкорами, Ибьен — это сделает их поручение менее очевидным для Ваду́.
Недалеко от них Неда села и стянула сапоги. Она указала на удаляющегося длому.
— Он просто мальчик, — сказала она. — Не боец, ни на что не годен. Почему он вообще едет с нами?
— Потому что этого хочет принц Олик, — сказала Таша, низко наклоняясь, чтобы смахнуть пыль со своих волос, — и Ибьен поклялся сделать все, что попросит принц, чтобы вернуть его доверие. Я имею в виду, все, кроме драк. В любом случае, Ибьен не бесполезен. Он отличный пловец.
Неда насмешливо посмотрела на нее:
— Отлично. Плавание на вершине горы. Очень помогает.
— Там, наверху, есть озеро, — сказала Таша, — а за ним еще одна река.
Неда ничего не сказала. Пазел сел рядом с ней. Так знакомо и так странно: Неда потирает свои болящие ноги. Огромные, твердые ступни, но все еще ее, все еще его сестры. На их родном языке Пазел сказал:
— Олик доверяет ему. Это настоящая причина, по которой он здесь.
Неда ответила на мзитрини.
— Ты имеешь в виду, больше, чем он доверяет солдатам? Что ж, это уже кое-что. Если они покинут нас, нам все равно понадобится длому, чтобы поговорить с жителями деревни.
— Скажи, почему вы присоединились к охоте, — сказал Пазел. — Вы, трое, я имею в виду?
— Это должно быть очевидно, — сказала Неда. — Принц дал нам свободу, и мы не хотим снова ее потерять. Мы думали остаться в Масалыме, но это не место для людей. И нас все еще не хотят видеть на «Чатранде».
— И это единственная причина? Ваша единственная причина?
Неда посмотрела на него, и он понял, что больше она ни в чем не признается.
— Почему ты не хочешь поговорить со мной на ормали? — спросил он.
Лицо Неды омрачилось.
— Теперь язык Ормаэла — арквали, — сказала она. — Ты знаешь, что происходит, когда Империя получает приз. Прошло почти шесть лет с момента завоевания. Дай ей двенадцать, и все будет на арквали. Законы, торговля, школьные учебники. Учителя будут пороть детей, если те будут говорить на старом языке.
— Это не зайдет так далеко, — сказал Пазел.
— Говорит мальчик с корабля арквали, с друзьями Арквали, девушкой арквали, которую он боготворит, хотя ее отец... — Неда замолчала, ее глаза сверкнули. — Я не живу в прошлом, — добавила она.
Рагвуд был длинным и каким-то пустынным, подлесок поредел из-за пасущихся животных. Они быстро миновали его, благодарные за тень и укрытие. Они увидели нескольких длому, рубящих лес на поляне, стадо молочно-белых буйволов, барахтающихся в пруду. Затем Большой Скип вздрогнул так, что чуть не свалился с лошади. Он указал: обнаженные фигуры, человеческие фигуры, бежали, пригнувшись, между деревьями. Собаки с лаем бросились к ним. Обезумев от ужаса, фигуры бросились вглубь леса. Несколько солдат засмеялись, но замолчали, взглянув на Ваду́.
— Да, — сказал советник, — во Внутреннем Доминионе все еще есть тол-ченни. Они совершают набеги на посевы, крадут кур. Но они быстро умирают.
— Похоже, ваши собаки привыкли гоняться за ними, — сказал Большой Скип.
Ваду́ пожал плечами:
— Собака будет преследовать любое животное, которое бежит.
Они больше не останавливались в Рагвуде, но, тем не менее, солнце уже садилось, прежде чем они достигли его дальнего конца. Сразу за последними деревьями в Мей впадала речка поменьше, пересекавшая их путь. Через нее был перекинут потрепанный деревянный мост. На ближней стороне возвышалась каменная крепость, и когда они приблизились, начали появляться солдаты с факелами. Их знали товарищи, и они были встречены с некоторой симпатией. Но, как и все длому, они не могли не пялиться на людей.