Только, конечно, не было — не могло быть. Девушка, во всяком случае, исчезла с балкона, и те, кто не ушел, в испуге смотрели вниз. Некоторые солдаты из его собственного отряда делали то же самое.
— Молодец, Паткендл, — сказал Герцил со вздохом. — Люди — для них животные верхом на лошадях — внезапно появляются на пороге их дома, и ты угощаешь их мерзким воем.
— Он кричал, как обезьяна, которую зарезали, — сказал один из солдат. — Что с ним не так? Принц сказал, что он безобиден.
— О, это совсем не так, — сказал Нипс.
— Ундрабаст! — рявкнул Герцил. — Слушайте, все вы: у Пазела есть причуды, но они безобидны. Единственная опасность, которая должна нас беспокоить, — это та, за которой мы гонимся. Все остальное — глупость. — Он бросил тяжелый взгляд на Пазела. — У нас нет времени на глупости.
Из небольшого отверстия в стене рядом с зелеными дверями свисала цепочка. Ваду́ потянул за нее, и где-то глубоко в скале слабо зазвучал колокольчик. Но, возможно благодаря вспышке Пазела, они долго стояли в ожидании ответа, замерзая с каждой минутой.
— Нипс, — прошептал Пазел, — разве ты ее не видел?
— Кого?
— Девушку на балконе. Это был Клист, приятель. Она смотрела прямо на меня.
— Морская мурт-девушка, — сказал Нипс, глядя на висячий особняк с его сосульками и инеем. — Ты лаял как сумасшедший, знаешь?
— Это оскорбительно, — сказал Пазел. — Говорю тебе, это была Клист.
Внезапно глаза Таши пробились сквозь толпу людей, лошадей и сикунов и его нашли. В них светился смех, но также и настороженность, почти обвиняющая. Она тоже знала о мурт-девушке.
Наконец двери со стоном отворились. В дверном проеме стоял древний длому, прямоспинный и очень худой. Как и у всех длому, его старая кожа была упругой и гладкой, без морщин, но аккуратно расчесанная белая борода свисала почти до колен.
— Я Мастер-Рассказчик, отец народа Васпархавен, — сказал он. — И я сожалею, что не могу допустить вас в наши стены.
Солдаты уставились на Пазела; взгляд Нипса был лишь чуть более доброжелательным. Но то, что старый длому сказал дальше, заставило их забыть о своем раздражении. Он заявил, что они были не первыми людьми, появившимися у дверей храма. Двумя днями ранее появились другие люди, ищущие убежища. Один из них был юноша, грязный, испуганный, но ловкий на слова. Другим было несчастное существо, смотревшее в никуда, левая рука которого постоянно подергивалась, а губы складывались в слова, которые оно не произносило: тол-ченни, одетый как мыслящее существо и способный ходить прямо.
— Я думал, это каприз природы, — сказал Мастер-Рассказчик. — Юноша держал его за веревку на шее, как можно было бы держать осла или собаку.
Третья фигура, по его словам, внушала ужас: высокая, изможденная, с глазами, которые казались голодными и жестокими, и рваным белым шарфом на шее.
— Он был их предводителем, но он был жесток к юноше, который, казалось, не представлял для него никакой ценности, кроме как хранитель тол-ченни. Он требовал, чтобы юноша согревал это существо, заставлял его есть и пить.
— Мы ищем этих троих, Отец-Паук, — сказал Ваду́. — Они уехали той же ночью?
— Да, — сказал старик. — Высокий очень хотел уйти и пытался потребовать нашей помощи, чтобы пересечь Илваспар. Но чем мы можем помочь? За озером нет торговли — уже пятьдесят лет, с тех пор как Плаз-генерал призвал проклятый Черный Язык. Трое долго ждали на берегу, высокий расхаживал взад-вперед и ругался, пока, наконец, не вернулся какой-то рыбак, и они его убедили — или, возможно, заставили — отвезти их туда, куда они хотели. Вы тоже должны искать помощи у рыбаков, если действительно хотите преследовать этих троих.
— Это последнее, чего мы хотим, добрый Отец, — сказал Герцил, — и все же мы должны их преследовать. Но как они сюда попали? Ибо они проделали путь из Масалыма быстрее, чем кажется возможным человеку или животному.
Старик нахмурился и закрыл двери. Сначала они подумали, не обидели ли они кого-нибудь, но вскоре двери снова со скрипом открылись, и из них нервно вышел юноша-длому, одетый как Мастер-Рассказчик. Старик стоял позади него, положив руку ему на плечо.
— Не бойся, они вежливые, — сказал он. — Расскажи им, что ты видел.
Молодой длому с трудом обрел дар речи.
— Гандрил, — прошептал он. — Крылатый скакун. Они ехали на его спине, все трое, и он опустил их рядом с Чашей Мей. Я видел это собственными глазами. Я проверял свои силки для кроликов.
Пораженные солдаты забормотали:
— Гандрил! Маг ездит верхом на гандриле!
— Они не все ушли, — сказал Мастер-Рассказчик. — Они похожи скорее на козлов, чем на лошадей, как и подобает обитателям горных вершин, но размером с боевых жеребцов. Это пробужденные существа, долгоживущие и коварные. Сегодня мы их никогда не видим, только их следы на озерных островах, где не живут козлы. Я не был уверен, что верю нашему юному послушнику, пока вы не заговорили.