Подняв факел, Неда обежала вокруг пруда, глядя за высоченными деревьями.
— Аруниса здесь нет! — закричала она, опустошенная и разъяренная. — Нилстоуна здесь нет! Мы следили за этим ублюдком, и ни за кем другим.
Пока она говорила, факел, казалось, выпрыгнул у нее из рук. Неда развернулась, бросилась за ним, и тогда свет исчез.
Глава 31. ПОЛЬЗА БЕЗУМИЯ
8 модобрина 941
Таша знала, что на них напали. Раздались голоса — голосов было больше, чем людей в отряде, — и руки потянулись к ней из темноты. Меч просвистел, тошнотворно близко; посыпались удары, тела рухнули на землю. Она попыталась отступить от дерущихся, но кто-то налетел на нее, сильно отбросив в заросли грибо-папоротников. Затем она внезапно снова обрела зрение, но увидела только фигуры из ночного кошмара. Кошки, сотни и сотни кошек, голодных, одичавших, надвигались на них со всех сторон. Таша подняла руки перед натиском; они приближались, прыгали... и исчезали, как мыльные пузыри, когда ударялись об нее.
Чья-то рука легла ей на плечо. Она резко обернулась. Это был Пазел, обнимающий ее, притягивающий к себе. Она наклонилась к нему, прошептала его имя; он открыл рот для поцелуя.
И засмеялся. Из него вырвалась огненная слюна троллей, прямо ей в лицо. Таша закричала и вырвалась.
Она не горела.
Я сплю. Нет — это галлюцинации. Я треклято не сплю! Огромным усилием она заставила себя стоять спокойно. Она снова была совершенно слепа, но это было лучше, чем бегать и драться. Некоторые из остальных все еще занимались этим, крича от ужаса или боли.
Таша заорала во все горло:
— Прекратите драться! Это у вас в голове, в вашей треклятой голове! Здесь нет никого, кроме нас и Фулбрича!
Болуту и Герцил уже кричали почти то же самое. «Прекратите драться! Прекратите драться! Мы зажигаем еще один факел!» Затем она услышала, как Пазел сказал: «Не зажигай пока, Герцил! Посмотри на бассейн! Вы все это видите, или это только мне кажется?»
Таша, по крайней мере, могла это видеть: бассейн, в котором лежал Фулбрич, начал светиться. Свет исходил от грибковых стен, и вместо оранжевого теперь он был неясно-фиолетовым, странное сияние, которое, казалось, очерчивало только края предметов. И все же становилось светлее, пока они не смогли ясно разглядеть Фулбрича, а друг друга — хуже.
— Вот и факел — залитый, — сказала Майетт с края поляны.
— Что-то выбило его у меня из рук, — сказала Неда. — Что-то похожее на шар. Оно вылетело из темноты, как будто кто-то его швырнул.
— Послушайте меня, — сказал Болуту. — Нас накачали наркотиками. Мы видим и слышим то, чего там нет. Не верьте своим глазам. И, ради любви к Алифросу, не поддавайтесь на уловки и не нападайте друг на друга!
— Проблема, — сказал Пазел, — в том, что некоторые опасности реальны. Например, эти белые черви. И то, что ударило по факелу.
— Гриб-ловушка, в котором находится мальчик, тоже реален, — сказал Герцил.
— И я точно знаю решение, — сказал Альяш. — Мы найдем длинную палку и засунем его поганую голову под воду. Лживый сын шлюхи! Ему удалось предать нас в последний раз. Арунис сейчас может быть где угодно.
— Как ты собираешься это выяснить, если убьешь мальчика? — спросил Кайер Виспек.
Но боцман внезапно отвлекся.
— Посмотрите вверх, — пробормотал он.
Послышались приглушенные ругательства: над головой свисала огромная масса переплетенных лоз, настолько густо заросших, что они выглядели почти как вторая лесная подстилка. И на нижней стороне каждой поверхности висели летучие мыши. Крошечные, не больше колибри — но их было несчетное множество. Большинство из них неподвижно болтались вниз головой, их крылья обволакивали тела, как капустные листья. Но некоторые вытягивали шеи, чтобы посмотреть на путешественников. Их глаза мерцали фиолетовым в свете факелов.
— Они! — внезапно воскликнула Неда. — Это они задули факел! Но зачем им сжигать себя, нападая на огонь?
— Свет, похоже, здесь враг, — сказал Болуту. — Или, скорее, наш вид света. Если они живут за счет гриба, возможно, они тоже оказывают ему услугу. Свечение бассейна привлекает существа поближе; жидкость ловит их. И летучие мыши — они едят что-то, что растет здесь, вокруг этого бассейна.
— Они утяжеляют виноградные лозы, — сказал Альяш.
И, действительно: что-то заставляло виноградные лозы свисать низко; и они были туго натянуты, словно находились под каким-то сильным напряжением.