— С Арунисом? — спросила Таша. — Конечно.
Внезапно Фулбрич закричал. Он забился в конвульсиях, его паралич заканчивался вместе с его жизнью. Но, несмотря на мучения, в его глазах вспыхнул внезапный вызов. С ужасным усилием, захлебываясь собственной жидкостью, он выплюнул последнее слово.
— Что это было? — спросил Болуту, делая шаг вперед. — Ты сказал Гуришал?
Фулбрич кивнул. Затем он поднял руку, дрожащую, как при параличе, и Таша взяла ее и держала, пока он умирал.
Больше никто не издал ни звука. Когда Фулбрич наконец замолчал, Таша повернулась и непонимающе посмотрела на Герцила.
— Ты просил правду, — сказала она.
Все это происходило при одном только свете из бассейна. Но странная жижа исчезала, и фиолетовый свет угасал.
— Через несколько минут мы снова ослепнем, — сказал Альяш дрожащим голосом. — Нам нужен план, Станапет.
— План не изменился, — сказал Герцил. — Вперед, мы уходим отсюда.
— Но, друзья! — воскликнул Болуту. — Разве вы не слышали его последнего слова? Гуришал! Река Теней соприкасается с миром смерти на Гуришале! Фулбрич дал нам ключ. Гуришал — это место, где мы можем навсегда отправить Нилстоун из Алифроса.
— И Арунис не знал этого, пока не пришел сюда, — сказал Дасту. Таша и Пазел повернулись к нему лицом, и на мгновение между ними не было ненависти, только удивление.
— Боги, — сказал Пазел, — должно быть, вы правы. Он делал все, что мог, чтобы доставить Шаггата туда, с Нилстоуном в руках. И все же это единственное место в Алифросе, куда мы хотим доставить Камень.
— Его использовали, — сказал Дасту. — Чародея Аруниса использовали.
— Неудивительно, что он был в ярости, — сказала Таша.
Ибьен поднял на нее глаза, смаргивая слезы.
— Возможно, Фулбрич и помог вам в конце, — сказал он, — но он предал вас за мгновение до этого. Он звал Аруниса, пытаясь привлечь его внимание, сказать ему, что мы стоим у этого бассейна. Он начал в то мгновение, когда вы заявили, что не можете исцелить его, Ташисик. Голоса говорили мне: «Уходите, уходите, вы обречены, вы в ловушке чародея».
— Ты хорошо сделал, что его убил, — сказала Неда. — Не плачь, в твоем поступке нет ничего постыдного.
Ибьен покачал головой.
— Я плачу не из-за моей клятвы, — сказал он, — но потому, что я ждал, надеясь, что кто-нибудь из вас сделает это за меня. Это еще хуже. Это еще подлее.
Герцил поднял голову: темнота опускалась, как черный туман.
— Больше никаких задержек, — сказал он. — Мы должны убраться отсюда, подальше от этих летучих мышей, прежде чем снова попытаемся зажечь факел.
Старший турах пристально посмотрел на него.
— А потом? — спросил он.
— Мы вернемся к тропе, которую отметили, — сказал Герцил, — и возобновим поиски.
— Возобновим! — засмеялся Альяш. — Начнем, вы имеете в виду! Только на этот раз мы все обоссались. Станапет, все кончено. Вы можете обманывать себя, думая, что сможете найти иголку в стоге сена — нет, в заброшенном сарае, — если у вас есть магнит, который можно таскать по сену. Но наш старый магнит нас обманул.
— Мы должны найти место, где Река Теней выходит на поверхность, — сказал Герцил. — Что бы вы еще посоветовали?
— Вернуться по нашему собственному следу к виноградной лозе, вот что! — воскликнул Альяш. — И по виноградной лозе к благословенному дневному свету.
Несколько солдат — как людей, так и длому, — одобрительно кивнули. Герцил с тревогой посмотрел на них.
— Вы понимаете, что уступить Нилстоун Арунису означает смерть для нас всех? — спросил он. — И Фулбрич, конечно, лишний раз дал это понять?
— Давай просто пойдем, — взмолился Большой Скип.
Внимание Таши привлекло скрытное движение: Джалантри сжимал руку Неды в своей. Она отстранилась. Джалантри прошептал что-то на мзитрини, что выбило ее из колеи еще больше. Но прежде чем он закончил, раздался громкий хлопок, похожий на выстрел детской игрушечной пушки, и Джалантри взвыл от боли.
Что-то черное и бесформенное ударило его по затылку. Он споткнулся, нащупывая его. Эта штука снова и снова выскальзывала у него из пальцев, и все же один ее конец, казалось, вонзился в кожу. Наконец он оторвал его, оставив рану размером с монету.
Хлоп. Хлоп. Таша почувствовала удар по руке и резкий укол. Там было точно такое же существо, оно извивалось, зарываясь в ее плоть.
— Пиявки! — закричал Дасту, когда еще одна ударила его по ноге. — Но они приближаются со скоростью пушечного выстрела!
Хлоп. Хлоп. Хлоп.
— Круглые грибы! — сказала Энсил, указывая пальцем. — Пиявки вырываются из них! Великая Мать, их могут быть тысячи.
Внезапно воздух наполнился отвратительными кусачими тварями. Таша почувствовала, как они снова ударили ее, в плечо, в шею.