И все же пять сотен стрелков -- серьёзная сила. Не стоит недооценивать, даже если бы они были вооружены простыми деревяшками. Надо их рассеять. Пеших копейщиков Ипи не опасался. Он ещё не встречал воинов, что выстояли бы под градом стрел, прошивающих щиты и доспехи. Побегут, не сумев даже ответить. Пираты-акайвашта только в палубной схватке сильны, а на берегу только наподдай... А вот стрелки ответят. И как бы ни было их мало, свой урожай они снимут. Похоже, и Алесанрас понимает, каких воинов следует беречь, раз не стал их выставлять в первую линию. Стрелять будут неприцельно, навесом поверх голов.
Так, а куда они конницу свою дели? Ранефер вгляделся. Всадники-акайвашта носились позади строя копейщиков. Большая часть их сгрудилась возле правого крыла (для Ипи -- левого), однако, постоянно смещаясь влево-вправо, они сбивали с толку. Одно ясно из этих манёвров -- пытаются запутать, до поры скрыть, на каком крыле конница нанесёт удар. А значит, Алесанрас решил не разделять её, ударит всеми силами в одном месте. Ну что же, пусть попытается. Семь сотен Хранителей будут стрелять сидя на пятках, преклонив колено, и стоя. Лучник Та-Кем никогда не бьёт во всадника. Ибо конь -- цель почти впятеро большая. У самой бедной крестьянки из Куша золота на теле больше чем на этих скакунах брони. А без коня, если не сломает шею, стопчут свои же.
Ипи Ранефер и не заметил в раздумьях, как достиг своих порядков. И насколько же быстрее промчится время в бою, при том, что колесницы шли медленно? Прочь раздумья. Время меча. Верховный Хранитель откупорил поясную флягу и влил в себя треть её содержимого -- в битве не помешает.
-- Анхнасир, собери сотников и десятников.
-- Слушаюсь, достойнейший!
Возница остановил колесницу возле строя Хранителей, который гудел, как пчелиный рой. Воины обсуждали противника. Ипи поднял руку, взывая к тишине.
-- Вождь акайвашта желает битвы с нами...
Дружный хохот.
-- ...Не так давно мы объяснили Паршататарне и прихвостню его, царю Кадеша, что дурная это затея!
-- Да вечно живёт Величайший! -- слитный клич, извергнутый тысячей глоток, грянул над пустошью.
Спрыгнув с колесниц, к Верховному Хранителю подбежали младшие командиры. Многие из них были очень молоды, как сам Величайший Менхеперра и его побратим. Среди них выделялся статью Аннуи, командир отряда Сехмет, сын вождя одного из кочевых племён та-неху[43], ставший сначала простым наёмником, а потом, благодаря своей доблести, приближенным ко двору Величайшего. Ипи был бесконечно благодарен этому воину, ибо в тяжёлый момент битвы у стен Мегиддо, тот спас десятки хевити Хранителей, уже увязающие в перемалываемой толпе, все лезущей, готовой продрать мясницким ножом или обломком копья чешуи конских панцирей, опрокинуть...
Рядом с Аннуи стоял храбрый Херихор. Этих двоих, отличившихся в минувшей битве, Ипи особо выделял.
-- Вы видите, достойнейшие, как вождь акайвашта расставил свои воинства?
С противной стороны до сих пор не прозвучал сигнал к атаке, хотя уже видно, что к бою акайвашта готовы. Впрочем, некая суета там ещё продолжалась. Подготовился к битве и Ранефер, только теперь, имея время, он решил усовершенствовать свои построения. Собравшиеся внимательно вглядывались в порядки врага.
-- Видим, -- Аннуи заговорил первым, -- на месте вождя варваров я бы ударил в самый край правого крыла Хранителей. Дабы, сокрушив их, отрезать нам путь отхода на старую дорогу к Мегиддо. Колесниц он твоих в деле не видел, пожалуй, верит, как воины Арвада и Нахарина, что сможет остановить хевити копьями.
-- А ведь и я не знаю, пройдёт ли хевити сомкнутый строй.
-- Проредим стрелами, -- уверенно заявил Херихор.
-- Как бы они нас самих не проредили, -- осторожно вставил один из сотников, -- вон, достойнейшему Ранеферу какой-то воин Нахарина, из благородных, коня дротом сразил. И чешуя не спасла.
-- Не дротом, а копьём. Дротом нагрудник пробить, который частокол копий вздымает, это какую же руку иметь надо?
-- Чего-то мне кажется -- эти дротов не мечут, -- сказал Аннуи, из-под ладони разглядывая строй акайвашта, которые что-то кричали и стучали копьями о щиты.
-- Эти нет, -- сказал Анхнасир, -- но есть у них и те, что мечут. Ты просто не видел.
Ипи разговор слушал в пол уха, все внимание его было приковано к противнику. Наконец, он оторвался от созерцания акайвашта и сказал:
-- Слева вроде больше всадников толпится.
-- Я бы там не пошёл, -- сказал Аннуи, -- там подрост гуще. Колесницам совсем тяжело будет, да и верховым не намного легче.
-- Думаю, ты прав, -- согласно кивнул Ипи, -- попытаются отсечь нас от старой дороги. Смотри, перемещаются они быстро.
Ранефер повернулся к поверенному.
-- Анхнасир, прикажи ещё двум сотням Хранителей отойти и прикрыть Нейти-Иуни.
-- Слушаюсь, достойнейший! -- поверенный убежал выполнять приказ.
-- Ты, Херихор, -- продолжал Ипи, -- поведёшь две сотни меркобт[44], поделишь на два отряда слева и справа от меня. Изобрази атаку, но остерегись приближаться к ним. Крутите колесо перед их рядами и бейте безостановочно. Я поведу свои семь десятков тяжёлых в центре.
-- Будут ли они бездельно стоять под стрелами? -- усомнился Херихор. Обычно горячий и скорый на слово и дело, за эти неполных четыре дня он, казалось, изрядно помудрел и прибавил в рассудительности.
-- Конечно, нет. Постараются добраться до вас. Думаю, бросят конницу. Вы отходите, не рискуйте. Выманивайте их на Нейти-Иуни.
-- Откатятся.
-- Да, -- согласился Ранефер, -- примутся отступать, вот тогда им в спину ударит отряд Сехмет. Он остаётся в резерве. Достойнейший Аннуи, смотри в оба и жди. Если акайвашта лишатся разума и все же полезут через подлесок на нашем левом крыле, кроме тебя их там встретить некому. Херихор, твой второй отряд, что будет ближе к левому крылу, должен прикрыть колесницы Сехмет от глаз наших новых знакомых, дабы Алесанрас не смог предугадать, куда те ударят.
Отряд Сехмет состоял из старинных колесниц-хтори, тяжёлых, защищённых чешуйчатой бронёй и снабжённых мечом в форме цветка лотоса на конце дышла, в отличие от хевити запряжённых не четвёркой, а парой лошадей. Это делало их менее быстроходными. Использовались хтори для переброски пехоты. Иногда на них сажали сразу двух стрелков. Просторная площадка легко вмещала трёх человек, даже четырёх.
-- На этом все, -- закончил Ипи, -- готовьтесь к бою и ждите команды. Да, ещё, чуть не забыл -- вождя постараться взять живым. Пленных, коль скоро они не безнадёжны, не добивать, выхаживать, как воинов Священной Земли. Отделять высокородных и военачальников. К вечеру Величайший Менхеперра должен знать о чужаках все.
-- С фалангой они знакомы, -- уверенно заявил Птолемей, когда они с царём вернулись в строй "друзей", -- они там пятьдесят лет одними наёмниками воевали. Причём с обеих сторон. А уж насколько хитры египтяне -- то всем известно. Нисколько я не удивлён.
-- О чём ты? -- спросил Клит.
-- Об этом их четырёхконном чудовище с тараном. Видел его?
-- Видел, -- Чёрный поморщился, -- я тоже сразу подумал, что это специально против нас такое диво.
Александр хищно усмехнулся.
-- Посмотрим, как оно им поможет. Нам надо пройти через эту пустошь, а не стараться её удержать.
-- Может, как при Пелионе построиться? -- спросил Гелланик.
Три года назад в битве с иллирийцами у крепости Пелион, Александр, окружённый варварами, прорвался сквозь них, ведя "пеших друзей" и щитоносцев колонной, причём фаланга, имевшая необычайно узкий фронт, шла зигзагами, поочерёдно угрожая левому и правому крыльям варваров и удивляя их выучкой и слаженностью перестроений.
-- Нет. Они ударят в бок. Иллирийцы против нас вышли пешими, мы успевали перестраиваться. Здесь не получится. Потому действовать будем так. Ты, Гелланик, выстроишь половину щитоносцев в четыре ряда, другую половину чуть позади, но неплотным строем, а разделишь на декады.