Мэгги снова не произнесла ни звука. И молодой человек истолковал ее молчание в выгодном для себя свете.
– Не хотите? Вот и отлично! Я также этого не желаю. Представьте себе, мой отец днем пытается писать роман, а потом до первых петухов играет с вашей матерью в карты и строит ей глазки. И она, заметьте, отвечает ему тем же. Занятие, достойное подростков, но никак не умудренных жизненным опытом взрослых людей. Согласны? У каждого свой жизненный путь, свое предназначение. Для чего моему отцу жить в вашем захолустье?
Мэгги еле сдержала смех. Почему-то ей стало смешно, когда она представила свою мать и маститого писателя за ломберным столиком режущимися в покер.
– Валентино, пусть делают, что хотят. Они взрослые, самостоятельные люди. Я уверена, моя мать вполне отдает отчет своим действиям, я люблю и уважаю ее. С чего бы мне навязывать ей свою волю? Лучше расскажите о другом. Почему у вас такое необычное имя? В нашем «захолустье» оно звучит особенно странно.
– Мой отец любит пооригинальничать, вот и имя мне выбрал по своему вкусу. В честь Родолфо Валентино, звезды немого кино двадцатых годов. Кумира зрителей, мечты всех женщин. Считаю, мне еще повезло: мог бы и Тарзаном назвать, и Кинг-Конгом… Но все это чепуха. Отец готов забросить работу над романом, вот что меня сейчас беспокоит!
Мэрилин отнимает у сотен тысяч читателей возможность насладиться новым творением отца!
Молодой человек выдержал паузу, потом с уморительно серьезным видом произнес:
– А мы, мужчины из рода Фанквортов, никогда не подводили ожидания народа!
Мэгги рассмеялась.
– Знаете, Валентино, вы, наверное, правы. А теперь выполните свое обещание: научите меня пользоваться веслами.
Ей стала ясна миссия сына писателя. Молодой человек явно боялся за своего отца, считая его слабым человеком. Мэгги же, зная Генри Фанкворта совсем непродолжительное время, полагала, что он скорее сделает ее мать несчастной, чем отступится от своих творческих замыслов. Он десять романов напишет, сто, лишь бы «не подвести ожидания народа»…
Мэгги нравились такие мужчины, как Генри Фанкворт, – это правда. Но ей понравился и Валентино Фанкворт. Какой он важный, решительный… и смешной. Право слово, с ним не соскучишься!
Молодая женщина осторожно встала и попросила еще раз, более настойчиво:
– Валентино, разрешите мне немного погрести.
– Садитесь на мое место! – скомандовал он. – Эй, осторожнее!
Но было уже поздно. Лодка предательски покачнулась, и Мэгги с головой ушла в прозрачную воду. Бр-р, какая холодная вода! Вот тебе и прогулка на лодке!
Вынырнув на поверхность, Мэгги поплыла к берегу. Все замечательно, плавательный сезон открыт. Теперь остается с достоинством его завершить – выйти на берег так, чтобы не подвергнуться критическому осмотру со стороны нового знакомого.
Интересно, как я выгляжу? – подумала Мэгги. Наверное, хуже некуда! Стыд и срам!
Но сильные руки уже протянулись к ней с берега, и не оставалось ничего иного, как выбраться на берег с водорослями в волосах и в платье, предательски облепившем фигуру.
– Вы великолепно сложены! – услышала Мэгги восторженный голос Валентино.
Прыгая на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду из ушей, молодая женщина переспросила:
– Что? Вы что-то сказали сейчас, Валентино? Повторите, пожалуйста, я ничего не слышала!
– Я сказал, что вам надо учиться не только грести, но и нырять. Как вы относитесь к погружениям в воду с аквалангом?
– Да никак! Моя стихия – это обыкновенная маска для подводного плавания и дыхательная трубка, – ответила Мэгги, вспомнив свои развлечения на озере в дни школьных каникул.
Валентино подумал, потом с важным видом изрек:
– Вы, возможно, правы. Утонуть с аквалангом куда дороже, чем с трубкой. Только, прошу вас, называйте впредь дыхательную трубку шноркелем, договорились?
Ранним вечером в гостиной чувствовалась атмосфера скандала. Томми и Эйб в один голос наябедничали тетке, что Мэрилин и Генри все прогулку ссорились и кричали друг на друга. В это легко можно было поверить.
– Не откладывайте это на потом, Генри!
Немедленно начинайте новый роман, как только разделаетесь с «Кровью куртизанки» и «Книгой судеб», – услышала Мэгги, входя вместе в Валентино на террасу, мелодичный голос своей матери. – Надо только решиться, надо больше работать! Только что звонил Саймон, он ждет рукопись и готов немедленно отдать книгу в производство. И решите поскорее все вопросы с рекламой. Неужели вы лентяй и критики из «Литературного поводыря» правы? Да или нет?
Они начинают на людях выяснять отношения, отметила Мэгги. Наверное, в чем-то Валентино прав: нельзя ломать складывавшийся десятилетиями образ жизнь. Этой паре жить под одной крышей категорически противопоказано!
Голос писателя также звучал форсирован но. Он явно сердился.
– Мэрилин, пожалуйста, прекратите! Я сам позабочусь о своем успехе. Поверьте, читатели знают меня и любят, а верить критикам никогда нельзя. Не смейте читать газетные отзывы обо мне. Мы, мужчины из рода Фанквортов, никогда не пасуем перед трудностями. Все, пора ехать в город, мы уже опаздываем!
Мэрилин повернулась к дочери и произнесла озабоченным тоном:
– Ох, забыла сказать тебе, Мэгги, что мы приглашены сегодня вечером в новый офис издательства Саймона Маккуиллана на коктейль. Очень, очень важная деловая встреча.
Видимо, вернемся под утро. Помоги Харриетт справиться с Томми и Эйбом, хорошо?
В голосе матери прозвучало сомнение. Странно, подумала Мэгги, раньше мама была очень уверена в себе. И она рискнула спросить:
– Вы с Саймоном не виделись уже неделю.
Как у него дела?
– Ох, Мэгги, не знаю, ничего не знаю. Генри все никак не может завершить свой роман, вот в чем проблема. Издательство «Парипресс» уже приступило к переводу двух последних романов Генри. Надо заключать новые договора, лететь во Францию, знакомиться с тамошними издателями, знакомить с ними Саймона! Честно говоря, я устала от всего этого. Не жизнь, а карусель проблем. Приятно будет встретиться с Саймоном, конечно, но главное – дело!
– Мне тоже нужно заехать в город, повидаться с подругами, – задумчиво произнесла Мэгги. – На носу защита диплома, надо получше к нему подготовиться. Мама, ты не захватишь меня с собой?
– Нет! Мы уезжаем прямо сейчас!
– Судя по всему, сегодняшний вечер – это единственное окошко в вашем распорядке дня, Мэгги. Ладно, не переживайте, я сам отвезу вас в город. При одном условии: вы прослушаете концерт классической музыки в моей компании в лучшем концертном зале города, – вступил в разговор Валентино.
– Нет, Валентино, оставайся, пожалуйста, в Вермхолле! – взмолилась Мэрилин. – Кто обещал спилить высохший дуб? Кому я могу поручить ремонт отопительного котла? Или мне следует замерзнуть зимой?
Валентино удивленно поднял брови.
– Разве завтра уже зима?
Мэрилин, не отвечая на глупый вопрос, обняла дочь.
– Видишь, никто меня не слушается. Ничего, у нас впереди целое лето, Мэгги. Надеюсь, не все дни будут похожи на нынешний. Когда-нибудь роман будет дописан и все проблемы отойдут на второй план. Я схожу на концерт классической музыки, ты побываешь на деловой встрече. Все будет замечательно, доченька!
– Я тоже на это надеюсь.
Мэрилин взяла сумочку, зонтик и уже от двери громко крикнула:
– Харриетт, сестричка, не забудь сказать Томми и Эйбу, чтобы не тревожили летучих мышей, которые поселились на чердаке! Твои сыновья строят клетку для них!
– Как будто можно их уговорить не делать этого, да и клетка уже почти готова, – проворчала в ответ Харриетт, но Мэрилин уже захлопнула дверь.
– Теперь-то я знаю, что моя мать – легкомысленная искательница приключений, – вздохнула Мэгги, неприятно удивленная переменами в характере Мэрилин.