Мастерскую студии переделали в кабинет, где проводились диагностирования. Были отпечатаны официальные бланки, и Эдгар разослал приглашения всем, кто был в его списках. Он также поместил объявление о приеме на работу стенографистки; каждой претендентке давался шанс сделать запись диагностирований.
Это оказалось нелегко, так как Эдгар говорил на профессиональном языке, выстраивая длинные, запутанные предложения с частым употреблением предлогов, союзов, частиц и относительных местоимений. Пунктуация давалась еще трудней; пытаясь разными способами выразить одну и ту же мысль, Эдгар использовал такие сложные синтаксические конструкции, что даже самый опытный стилист не нашел бы ничего лучшего, чем разделить фразы при помощи тире, двоеточий и скобок. Было отвергнуто двенадцать девушек, пока не нашлась одна, которая точно и аккуратно смогла записать сказанное. Это была старшая сестра одного из участников группы “Христианской инициативы” – симпатичная блондинка по имени Глэдис Дэвис. Она стала секретарем Эдгара.
Наступил октябрь. Хью Линн уже был старшеклассником. Эдгар Эванс, который сам себя называл Экеном, так как в детстве не мог правильно выговаривать свое имя, уже ходил в детский сад. В семью вернулись мир и покой.
Однажды в студии появился человек по имени Артур Ламмерс. Это был богатый издатель из Дейтона, штат Огайо, невысокий, крепко сбитый, широкоплечий мужчина, голубоглазый брюнет с пытливым взглядом. Эдгар когда-то познакомился с ним по пути в Дейтон. Ламмерс прочитал одно из объявлений и приехал, чтобы для него провели “чтения”.
Эти “чтения” не предназначались для больных. Он сам, да и члены его семьи пребывали в добром здравии. У него были другие интересы: философия, метафизика, эзотерическая астрология, психические феномены. Он задавал Эдгару вопросы, на которые тот не знал ответа: каковы механизмы подсознания, существует ли разница между душой и духом, как взаимодействуют личность и талант? Он упоминал каббалу, эзотерические религии Египта и Греции, йогу, мадам Блаватскую и теософию, Великое белое братство, неосязаемый мир. Эдгар был потрясен.
– Вы должны узнать обо всем этом,- сказал Ламмерс.- Если и существует какой-нибудь способ разобраться в подобных явлениях, то только с вашей помощью. В мире полно информации о начале и конце света, о смысле бытия. Существуют сотни философских и тысячи теологических систем. Какие из них верны, а какие ошибочны? Какая система ближе к истине? Какова истинная природа души и в чем смысл жизни на Земле? Куда мы отправляемся после смерти? Для чего? Откуда мы пришли? Что мы делали, прежде чем появиться на Земле? Разве вы никогда не задавали себе эти вопросы?
– Нет,- ответил Эдгар.
Другого ответа он не мог придумать. Он не осмеливался сказать правду: ему всегда казалась такая мысль кощунственной, ведь Господь явил свою сущность в Библии, и само предположение, что Эдгар может разгадать тайны Вселенной, было открытым приглашением дьяволу превратить его в проводника своих идей.
Так он чувствовал всегда. Теперь, слушая речи Ламмерса, он понял, что это чувство исчезло. Он не понял, как это произошло, но это случилось. В то время как Ламмерс буквально атаковал его вопросами, Эдгар ощутил внутри себя какую-то силу, которая внушала ему: “Вот способ получить ответ”.
– Я могу остаться только на несколько дней,- продолжал Ламмерс,- но если вы согласитесь приехать в Дейтон в качестве моего гостя, я проведу серию “чтений” по данным вопросам, и тогда посмотрим, какие будут результаты. Философия и метафизика всегда были моим увлечением, но они приводили меня в замешательство, потому что как только дело доходило до частностей, то сразу обнаруживалось отсутствие точности. Все сходятся на единстве Бога, на необходимости морали, на действенности молитвы, на единстве духа, но остальное лишь догадки. Если ваши “чтения” точны, то это означает, что можно войти в контакт с вашим подсознанием, а если оккультные и мистические теории верны, утверждая, что подсознание способно объяснить свою природу, то оно в равной мере может объяснить нам и нашу собственную природу, и природу окружающего нас мира – настолько, насколько мы захотим это знать или насколько в состоянии это постичь.
Эдгар чувствовал, что Ламмерс выражает его собственные мысли. Он вернулся в Селму с четким сознанием возложенной на него миссии. Ему понадобилось сорок шесть лет для того, чтобы принять решение. Теперь он хотел знать, почему именно на него возложена эта миссия и как ее выполнить.
– Почему бы вам не закончить ваши дела за несколько дней,- предложил Ламмерс,-мы вместе могли бы отправиться в Дейтон на пару недель. Обещаю, вы вернетесь мудрее и богаче.
– Я еду,- сказал Эдгар.- В ближайшие два дня я закончу свои дела, это сеансы для местных жителей.
– Замечательно,- сказал Ламмерс.- Я хочу начать с самого начала. Ничто не кажется таким доступным и не вызывает столько скептицизма, как астрология. Во время “чтений” мы попросим вас составить гороскоп, посмотрим, что из этого получится.
– Ведь это все шарлатанство,- заметил Эдгар. Он был намерен выяснить при помощи “чтений” огромное количество вопросов. Именно для этого он нуждался в поддержке. Возможно, ему удастся соединить воедино, по крайней мере в его сознании, две могучие противоречивые силы – Библию и способность к диагностированию. Истинность одной вызвала к жизни другую. Он был абсолютно уверен в этом. С каким облегчением он получил бы тому подтверждение. Гертруда со смешанными чувствами наблюдала за сборами Эдгара, но ей нравился Ламмерс, да и предмет “чтений” вызывал у нее интерес.
– Обязательно напиши мне обо всем,- попросила она Эдгара, расставаясь.
Прибыв в Дейтон, Эдгар поселился в отеле “Филлипс”, старом и уютном, с большими комнатами и мебелью, обитой плюшем. Утром Ламмерс привел секретаря по имени Линден Шройер и стенографистку, которая должна была записывать “чтения”. Шройер, маленький человечек с темными волосами, глазами и усами, чувствовал себя явно не в своей тарелке.
– А что он собирается делать? – время от времени спрашивал он Ламмерса.
Эдгар рассмеялся.
– Вас не должно беспокоить то, что я собираюсь делать,- сказал он.
– Меня беспокоит то, что собираюсь делать при этом я.
– Я хочу попросить его составить мой гороскоп,- пояснил Ламмерс.
“Чтения” проводил Ламмерс. Когда Эдгар проснулся, тот был мрачен.
– Совершенно очевидно, что с нашей астрологией что-то не так,- сказал он.- Она не оказывает на нас того влияния, на какое мы привыкли рассчитывать.
Эдгар улыбнулся. С его души упал камень.
– Мы не принимаем во внимание один очень существенный фактор,- продолжал Ламмерс.
– Что же именно? – поинтересовался Эдгар.
– Реинкарнацию.
Эдгар уставился на него в недоумении. Шройер улыбнулся ему, а Ламмерс рассмеялся.
– Вы считаете астрологию шарлатанством,- сказал он,- а сами выдали историю, которая в тысячу раз невероятнее, чем законы влияния на нас звезд. Вы утверждаете, что я и прежде жил на Земле, что это мое третье появление в этой “сфере” и что я сохранил некоторые привычки из моей прошлой жизни, когда был монахом.
Механически Эдгар надел галстук, застегнул запонки и завязал шнурки.
– По-моему, это распространено в Индии? Не так ли?- спросил он.- Вера в переселение душ?
Ламмерс кивнул.
– Вы утверждаете,- продолжал он,- что Солнечная система представляет собой цепь испытаний для души. Она имеет восемь измерений, соответствующих планетам; они представляют фокусные точки для этих измерений или сред, в которых измерения могут выражать или материализовывать себя – хотя каждое измерение материализует себя по-разному. Данное измерение- третье, оно представляет собой некую лабораторию для всей системы, потому что именно здесь все определяет свобода выбора. На других планетах или в других измерениях контроль за душой сохраняется, чтобы удостовериться, что она усваивает необходимые уроки. Если душа получила должное развитие, то она сама себя контролирует, потому что, как только сознание покидает тело, данное ему в этом измерении, и поглощается подсознанием, завеса, разделяющая их, приподнимается. Видите ли, подсознание – это не что иное, как запись всех жизней, прожитых душой в этой системе и в других системах среди звезд. По всей видимости, она находится у ангела-хранителя. Это история о том, во что мы превращаем наши души: в частицу Всевышнего, что дается нам в награду за индивидуальность, либо в существование, отдельное от Бога. Наш задача в том, чтобы совершенствоваться как личности, тогда мы обратимся к Господу. Тогда наша душа и наша индивидуальность воссоединятся с Ним. Эдгар покачал головой.