— Понимаете, — сказал Ромеро, — нам бы не помешал еще и астроном. Нужно, чтобы он наблюдал за небом, тогда можно рассчитать, когда ударит Энио.
— Кто такой Энио? — Я сказал.
— Так мы называем астероид, падение которого вызвало К-Т Событие…
— Он имеет в виду, — сказал Фезерстоун, — если, как он считает, Событие — это результат воздействия внеземного тела. Сам я приверженец теории супервулкана.
— Кто-нибудь видел это тело, кружащее вокруг солнца? — спросил я. — За множеством астероидов следят с помощью телескопов.
— Конечно, нет! — сказал Ромеро. — Удар испарил его.
— Это я тупость спорол. Вы нашли астронома?
— Да, — сказал Ромеро. — Если вы не против, это будет Айнар Хаупт из Калтеха[33].
— Я хочу предварительно встретиться с мистером — или доктором? — Хауптом, — сказал я. — Мы предпочитаем узнать о наших сагибах, прежде чем брать на себя ответственность. Плохой выбор может стать позже причиной серьезных неприятностей, что потом выяснится к общему сожалению. Верно, Раджа?
— Абсолютно точно, — откликнулся Раджа, то есть Чандра Айяр.
Я зову его «Раджа», потому что на самом деле он наследный властелин какого-то места в Индии под названием Джанпур. Если бы он вернулся туда сейчас и попытался заявить о своих наследственных притязаниях, местные жители, скорее всего, забросали бы его грязью. Как я понимаю, последний правящий раджа Джайпура, до установления Республики, не был всеобщим любимцем.
Доктор Хаупт оказался высоким мускулистым парнем, почти моего роста, рыжеволосый и бородатый. Ему требовалась бычья сила, чтобы таскать свой прибор: супернаучное сочетание телескопа, теодолита и радара, весь покрытый кнопками и линзами. С помощью этого радара он сможет быстро получить расстояние до чего угодно, что находится по эту сторону Марса.
Первое осложнение возникло, когда я заговорил о поездке с Борегаром Блэком, боссом нашего лагеря. Проблема заключалась в том, что, поскольку Событие, скорее всего, обернется кровавой катастрофой для всего окружающего, то, в его преддверии мы должны были все время держать машину времени по соседству, чтобы успеть сбежать. Телефонной линии в Настоящее нет, туда не позвонишь с воплем:
— Заберите нас поживее!
Брюс Коэн, управлявший переходной камерой, сказал, что он согласен, пока ему платят по обычной ставке. Фактически он даже обрадовался появившейся возможности хорошо рассмотреть один из тех первобытных пейзажей, в которые он доставлял людей. До сих пор он видел их лишь мельком, когда открывал двери камеры, чтобы путешественники по времени могли оттуда выпрыгнуть, а затем возвращался обратно.
Когда мы все рассказали Борегару, он сказал, что должен поговорить с остальными членами команды, своими помощниками и пастухами, а также с поваром Мином. На следующий день он вернулся, чтобы заявить примерно следующее: Извини, дружище, не выгорит. Пусть сагибы и ты отправляются туда и рассаживаются на бревнышках, чтобы поглядеть на конец мезозойского мира, но для него и его команды это слишком рискованно.
Он сказал:
— Мистер Реки, не знаю, насколько быстро нам придется удирать, но явно намного быстрее, чем обычно, а понадобятся, по крайней мере, два перехода камеры. С ослами так и вовсе три. А мы просто не намерены стоять посреди полыхающего мира в ожидании возвращения камеры за следующим грузом.
— Ослов мы не берем, — сказал я. — Не зная точное время События, мы не решимся уходить достаточно далеко от места высадки, и они не понадобятся для перемещения лагеря. Поэтому и команда должна быть меньше.
Борегар покачал головой.
— Иисусе, вы уж извините, мистер Реки, но, боюсь, мы просто не намерены отправляться с вами. Я поговорил с другими ребятами, и все с этим согласились. У нас семьи и все такое.
Мы с Раджой пытались уговорить Борегара, но с таким же успехом мы могли бы пытаться сбить с ног мамонта мухобойкой. Пожалуй, я мог бы уволить его и остальных за нарушение контракта, но сомневался, что когда-нибудь снова найду такого отменного босса лагеря. Мы провели вместе немало сафариин поэтому я знал Борегара довольно хорошо. Без наших постоянных помощников мы могли бы попасть в переплет. Но это была не та экспедиция, в которой можно было бы положиться на случайных и необученных помощников. Избавляться от такой команды означало бы нарываться на неприятности.
Они и так начались, когда я рассказал о проблеме нашим пяти сагибам. Ученые жаловались, что возня с устройством и свертыванием лагеря, приготовлением пищи, уборкой и прочим не оставит им времени на научную работу. О’Коннор жаловался, что это не оставит ему времени на творчество. Но громче всех негодовал Тодд, который был типичным маленьким человечком с комплексом Наполеона, они вечно пытаются компенсировать недостаток физического роста колючим, агрессивным поведением.