— Притормози! — снова окликнул. — От твоего шума звери разбегутся от водопоя.
На самом деле, большинство животных, которых мы видим в доисторические времена, мало опасаются человека или вообще не испытывают перед ним инстинктивного страха, потому человек что на них никогда не охотился.
Спустившись на дно лощины, мы начали продираться через кустарник к биллабонгу. Вскоре мы уже хорошо видели дипротодонов. Они родственники современного вомбата, но гораздо больше. По размеру эта пара соответствовали медведю-гризли или даже носорогу. А так это были довольно непримечательные существа, с пухлыми плоскостопными ногами и крупными головами в форме луковицы с маленькими круглыми ушами, полностью покрытые однотонной темно-коричневой шерстью.
Дипротодоны напились и как раз отворачивались от воды, когда Бренда воскликнула:
— Эй! — она подняла свою маленькую камеру. — Погодите!
Услышав ее, дипротодоны остановились, поворачивая свои огромные головы. Бренда вырвалась из скрывающих ее кустов, пробежала вперед несколько шагов, опустилась на одно колено и навела камеру.
Дипротодоны снова отвернулись и побрели прочь. Бренда побежала за ними, пытаясь сделать еще один снимок. И при этом она налетела, именно налетела на другого хозяина водопоя, только что вышедшего из буша и направлявшегося к биллабонгу.
Новичком оказался гигантский желтовато-коричневый кенгуру, настолько большой, что самый большой из современных кенгуру показался бы игрушечным. Он двигался вперед медленными прыжками, походкой вроде той, которую современные кенгуру практикуют, когда пасутся — они опираются на свои передние конечности как на костыли, чтобы разом качнуть вперед пару огромных задних лап. Когда Бренда столкнулась с ним, животное подалось назад и выпрямилось, подняв голову над землей метра на три. Он, как башня, возвышался над Брендой, которая и сама хорошего роста.
Должен признаться, что я так увлекся, наблюдая за Брендой и дипротодонами, что забыл снять винтовку, все еще закинутую за спину. Но тут я перехватил винтовку в руки быстрее, чем когда-либо прежде и начал поднимать, чтобы прицелиться.
В тот же миг гигантский кенгуру отмахнулся одной из своих передних лап от странного маленького существа, врезавшегося в него. Бренда вскрикнула от боли и своей камерой, повисшей на ремешке, взмахнула так, что та ударила кенгуру по носу. Кенгуру испуганно вздрогнул и одним огромным прыжком перелетел над каким-то низким кустом. К тому времени, как зверь оказался в прицеле, он опять прыгнул и быстро исчез.
Все происшествие заняло всего несколько секунд. Пожалуй, я смог бы застрелить кенгуру, пока он не скрылся из виду. Но зверь, очевидно, не намеревался беспокоить нас снова, а моей главной заботой была Бренда, и я поспешил к ней. Бренда рассматривала единственную длинную царапину на предплечье, вдоль раны проступали капли крови.
В кармане сафари-жилета у меня был тюбик с дезинфицирующим средством, и через несколько секунд я уже обрабатывал царапину. Она оказалась несерьезной — когти кенгуру едва повредили кожу, но мы не рискуем давать шанс незнакомым инфекциям.
Я перевязывал раненную руку, когда увидел, что глаза Бренды, глядевшие мимо меня, расширяются от страха. Я резко повернулся, когда что-то огромное появилось на склоне за нами. Там, оказывается, имелась большая дыра, а мы, беспечно прыгая вниз, проскочили мимо этой ямы, совершенно ее не заметив. Теперь же из пещеры вылез еще один зверь, направлявшийся к нам с явно недружественными намерениями.
Встретившееся нам грозное существо стояло на вершине австралийской плейстоценовой пищевой цепи: не сумчатое или даже не млекопитающее, а рептилия, мегаланий. Это варан, родственный дракону с острова Комодо, но достигающий пятнадцати метров в длину. Так что он больше самых больших современных крокодилов — морских. За крокодилом такого размера вам пришлось бы вернуться в меловой период.
Мегаланий имеет крупные и хорошо развитые конечности, что позволяет ему передвигаться по земле быстрее любого крокодила, а крокодил может мчаться куда быстрее, чем можно подумать, наблюдая, как он дремлет после обеда.
Одной из тем палеонтологов является изучение того, как конечности четвероногих соединяются с телом. У саламандр ноги выступают в стороны и обладают лишь ограниченной подвижностью. У более примитивных рептилий плечевые и тазобедренные суставы все еще заставляют верхнюю часть конечности, бедро и плечо отходить от тела горизонтально, но предплечье и нижняя часть ноги расположены вертикально, что позволяет животным двигаться более живо.