Второй раз он проснулся в кровати один. Харольд ушел, стараясь не разбудить его. На душе было легко и спокойно. Он потянулся и остался лежать. Торопиться было некуда. Съемку перенесли на вечер, чтобы дать возможность Гейлу придти в себя, хотя тот и пытался доказать, что с ним все нормально и вовсе не обязательно ничего отменять.
Решение как-то само пришло к Рэнди. Он привел себя в порядок и пошел к Харольду.
Подойдя к номеру, он уже занес руку, чтобы постучать, но остановился, услышав голоса — один Гейла, а второй явно принадлежащий женщине. Блондин замер и прислушался. Дверь была слегка приоткрыта и до него доносились обрывки разговора.
— Господи! Какая-то царапина, а все сразу думают, что я при смерти.
— А если бы…Это опять из-за него, да?.. всегда из-за него…он…
— Перестань! Рэнди здесь абсолютно не при чем…ты же понимаешь…да не болит ничего…
— Я соскучилась по тебе, думала сделать сюрприз,…а тут…ты не рад?
— Как ты здесь оказалась?....Яра, ну, перестань, ты же знаешь, я тоже скучаю, когда…
Яра! Дальше Рэнди слушать уже не мог. Тараканы в его голове вмиг встрепенулись. Он ринулся к себе в комнату.
«Господи! Какой я дурак! Уже почти поверил… поверил, что может быть…Только в сказках, так бывает, только в сказках», — непрошенные слезы душили его.
Чуть было появившийся маленький лучик надежды, угас не разгоревшись.
«Но я, блять, сам виноват. Напридумывал себе, а мне никто ничего и не предлагал и не обещал. Да мало ли о чем Гейл хотел поговорить? Может на свадьбу пригласить хотел, а я?»
Рэнди почувствовал, что еще немножко, и его накроет истерика.
«Мне нужно выпить, блять, очень нужно выпить! Нет, нельзя, съемки впереди».
Харрисон бездумно заметался по номеру, и только звонок сотового прервал его горцевание по комнате.
— Мистер Харрисон, это Адамс! Хочу сообщить, что съемок сегодня не будет. Все переносится на завтра, — сообщил ему менеджер.
— Спасибо, я понял, — прохрипел Рэнди.
— Рэнди, у тебя все в порядке? — осторожно спросил Грей.
Видимо, что—то в голосе блондина насторожило его.
— Да, все замечательно. Я все понял, — как можно беспечнее ответил Рэнди и нажал отбой, пока Грею еще чего-нибудь не привиделось и не захотелось прибежать выяснять.
«Отлично! Съемок сегодня нет, можно и выпить».
Он вылетел из номера и поднялся в бар. Было рановато для выпивки, но Харрисона это не волновало. Все, что ему хотелось, это оказать подальше отсюда, не думать ни о чем и перестать чувствовать.
Он сидел уже почти час, спиртное, казалось, не берет его. Он расслабился и пытался вытравить ту боль, что опять поднялась в груди. Мысли, текли, как неспешные ручейки. Рэнди даже и не сказал бы, о чем он сейчас думал. Таким и нашел его Гейл.
— Вот ты где! А я обыскался! Телефон не отвечает, — упрекал Харольд. — Нехорошо Рэндс, совсем нехорошо, даже не зашел подбодрить своего больного друга, который, между прочим…
— Тебя было кому подбодрить и без меня, — перебил его Харрисон.
Злость ушла, боль притупилась, осталась пустота. Говорить ни о чем не хотелось, а уж тем более, что—то выяснять.
— Ты о чем? — вскинул бровь Гейл.
Рэнди только усмехнулся, не отвечая.
— Понятно! Ты о Яре. Так она…— попытался Харольд.
— Я приходил, дверь была приоткрыта, и я слышал ваши голоса. Ты не обязан мне ничего объяснять, Гейл, — опять перебил его Харрисон. — Это твое личное дело с кем и как проводить время.
— Мы расстались с ней и остались просто друзьями. Она с подругой приехала отдыхать сюда, вот и навестила меня, зная, что у меня здесь съемки. Это ничего не значит.
— Ну, надо же, как удачненько. Столько островов кругом, а она выбрала именно этот. Жаль, что отель забронирован нашей группой, а то бы она в нем поселилась и тоже случайно так. Боже мой, Гейл, это просто смешно — друзья!
— Рэнди, да ты ревнуешь, — расплылся в улыбке Харольд.
— Пошел ты! — зло выплюнул блондин.
Гейл молча смерил его взглядом.
— Прости, Рэнди, но ты сам напросился. Ты просто не оставил мне выбора. Я пытался по-хорошему, но… — с этими словами он закинул Харрисона на плечо и понес в номер.
Рэнди вырывался, брыкался, проклинал и матерился, как сапожник. Он взывал к разуму Харольда, напоминал о раненой руке, но Гейл тащил его, совершенно игнорируя все доводы. Внизу он обратился к служащему с просьбой достать ему веревку. Тот округлил глаза, но с готовностью покивал и полез куда-то в шкаф, доставая бечевку.
— Мы любим связывать друг друга, а я свою забыл дома. Ну, знаете…— подмигнул он и так уже пунцовому парню.
А Рэнди на плече взвыл, как раненый бизон.
— Гейл, я тебя убью. Ты…ты ненормальный. Отпусти меня сейчас же!
— Знаешь, я поклялся себе, что ты выслушаешь меня, даже если мне придется привязать тебя к стулу, — продолжал мужчина, завязывая очередной узел.
Рэнди уже выдохся, поэтому практически не сопротивлялся.
Гейл отошел, и теперь, они сверлили друг друга взглядами, тяжело дыша. Харрисон выглядел так сексуально: злой, раскрасневшийся и растрепанный.
Гейл опустился на колени между ног парня. Он провел ладонью по щеке, обрисовывая скулу и контур губ.
— Рэнди, пожалуйста, я прошу выслушать меня.
— Хорошо! Только развяжи веревку, — попросил блондин.
— Не могу, Рэндс! Я знаю тебя. Ты можешь в любой момент взбрыкнуть и уйти, а я должен все сказать тебе.
Рэнди уже отдышался и теперь смотрел на Харольда в ожидании. А Гейл выдохнул и как будто ринулся со скалы в пропасть.
Глава 9
— Я — трус! Понимаешь, Рэнди, просто трус. Я испугался. Испугался тех проблем, которые неизбежно появились бы, продолжи мы встречаться. Испугался менять, что-либо в своей жизни, испугался реакции родственников, друзей и знакомых. Я оказался не готов, блять, совсем не готов. И …
— Да неужели?! Не готов? А когда засовывал свой член мне в задницу, и позволял мне делать тоже самое, ты был готов? — вставил свои пять копеек Харрисон.
— Пожалуйста, Рэнди! Мне и так нелегко все объяснить.
Блондин замолчал, а Гейл опять собрался с мыслями и продолжал:
— Знаешь, на съемках, все казалось таким правильным, таким понятным. Мы вместе на экране, вместе в жизни, хотя и прятались ото всех. Это было какое-то сумасшествие, эйфория, но я был счастлив. Я так был счастлив! И совершенно не задумывался о будущем, не задумывался, что будет потом, не думал о чувствах. Мы просто были вместе, и мне этого было достаточно.